Серебряников Виктор Петрович

Советский футболист, нападающий, полузащитник; тренер

БИОГРАФИЯ

Родился 29 марта 1940 г. в Запорожье. Начинал играть в 1954 г. в юношеской команде «Металлург» (Запорожье).

Выступал в «Металлурге» Запорожье (1956 – 1959), киевском «Динамо» (1959 – 1971).

За сборную СССР сыграл 21 матч (3 гола), за олимпийскую сборную СССР – 5 матчей (4 гола).

Работал главный тренером команд «Фрунзенец» (Сумы) (1973), «Нива» (Подгайцы) (1977 – 1978).

ДОСТИЖЕНИЯ

чемпион СССР (1961, 1966 – 1968);

обладатель Кубка СССР (1964, 1966);

бронзовый призер чемпионата мира (1966);

участник чемпионатов мира (1962, 1966, 1970);

лучший футболист Украины (1969).

В октябре 1961 года в советском футболе произошло «чрезвычайное происшествие»: впервые чемпионат СССР выиграла не московская команда – «золото» увезло в Киев местное «Динамо». Больше всего матчей (29 из 30) в составе чемпионов провел в том сезоне правый инсайд Виктор Серебряников. Из знаменитой пятерки нападающих первого украинского чемпиона СССР (Базилевич – Серебряников – Каневский – Трояновский – Лобановский) дольше всех задержаться в «Динамо» удалось только ему.

Виктор Серебряников вырос в послевоенном Запорожье по соседству со стадионом «Металлург». Начинал он играть босиком теми мячами, которые вылетали со стадиона и которые не удалось догнать. Естественно, что первой его командой стал «Металлург» – на тот момент одна из сильнейших команд класса «Б».

Поскольку запорожцы часто выигрывали, Виктор стал настоящим кормильцем семьи за счет щедрых премиальных (до 80 рублей за матч!). Именно благодаря футбольным успехам – первый секретарь областной партийной ячейки был в восторге от молодого таланта – он перевез свою семью из 12-метровой комнаты в коммуналке в отдельную трехкомнатную квартиру. И быть бы Серебряникову звездой «Металлурга» на всю жизнь, если бы не всеобщая воинская повинность. В 19 лет на руках у молодого нападающего была служебная карта, в которой он призывался в одесский СКА, откуда к началу сезона 1960 года должен был перейти в московский ЦСКА. Однако, как часто случалось в те годы, милицейские чиновники вовремя вмешались в ситуацию, и отправился Виктор служить в войска МВД – в «Динамо» (Киев).

Именно в Киеве раскрылся талант Серебряникова – полузащитника, не только умеющего завершать атаки, но, главное, – их мудрого организатора. Своим долголетием и неприкасаемым местом в основе «Динамо» Виктор обязан высочайшей самоорганизации и постоянному самосовершенствованию. Подсмотрев, как латиноамериканские футболисты исполняют стандарты, он ввел в советскую футбольную школу удар с одновременным закручиванием мяч в горизонтальной и вертикальной плоскостях, который получил называние «дуга Серебряникова».

Феноменально дебютировав в составе олимпийской сборной в 1959 – 1960 годах (четыре гола в пяти матчах), Виктор был призван и в состав первой команды страны. Впрочем, здесь дела его были не столь радужны: он получал травмы перед важными турнирами, отказывался принимать допинг, что было нормой в команде Николая Морозова, отказывался подчиняться деспотизму и самодурству Константина Бескова. За 12 лет Серебряников вышел на поле в составе сборной СССР лишь 20 раз. Именно в последнем матче за сборную трагически оборвалась его карьера…

В 1971 году в товарищеской игре против Коста-Рики при счете 7:0 в пользу сборной СССР вратарь латиноамериканцев прыгнул двумя ногами в колени Серебряникова. Спасти ноги и помочь продолжить карьеру могла дорогостоящая и опасная операция, но Виктор на нее не пошел. Да и возвращаться в «Динамо» уже не хотелось – на тренерском мостике больше не было Деда – Виктора Маслова, которого Виктор Петрович и сейчас считает величайшим тренером всех времен.

Из «золотого состава» 1960-х Серебряников – единственный «непопулярный персонаж». Его редко зовут на юбилеи и празднования, ему не предлагали работы в «Динамо». Всему виной – природная прямота и легкость в высказываниях как о бывших партнерах, так и о нынешних игроках. Среди наиболее необычных признаний, сделанных Виктором в разные годы: сомнение в гениальности Лобановского (по его мнению, это не все последующие поколения тренеров работают по «конспектам» Лобановского, а сам он работал по «конспектам» Маслова), история о криминальных связях Йожефа Сабо (которого якобы отчислили из «Динамо» не за игровые несоответствия, а за участие в преступной группировке аферистов), рассказы о повсеместном пьянстве в «Динамо» и сборной, а также о широком применении допинга спортсменами СССР. Не одно издание обошла и удивительная история о поражении советской сборной в матче за третье место на чемпионате мира 1966 года. Напомним, что итоговое поражение от сборной Португалии тогда предопределила умышленная игра руками в своей штрафной защитника Муртаза Хурцилавы, за что был назначен пенальти, реализованный Эйсебио. Серебряников до сих пор настаивает, что грузин перед тем матчем был «куплен».

Несмотря на преклонный возраст, Виктор Петрович активно следит и за сегодняшними футбольными реалиями.

Базилевич Олег Петрович Советский и украинский футболист (нападающий); тренер. БИОГРАФИЯРодился 6 июля 1938 года в Киеве.Выступал за ФШМ (Киев) (1954 – 1955), «Динамо» (Киев) (1957 – 1966), «Черноморец» (Одесса) (1966 – 1967), «Шахтер» (Донецк) (1967 – 1968). Всего в чемпионатах СССР сыграл 228

Грачёв Виктор Александрович Советский и украинский футболист, нападающий; тренер БИОГРАФИЯРодился 17 сентября 1956 года в Дзержинске (Донецкая область) в семье шахтеров. Воспитанник дворового футбола. В сентябре 1974 г. привлекался в дубль «Шахтера» (Донецк), но был отчислен

Заваров Александр Анатольевич Советский футболист, нападающий, полузащитник; украинский тренер БИОГРАФИЯРодился 26 апреля 1961 года в Луганске. Воспитанник луганской ДЮСШОР «Заря».Выступал за команды: «Заря» (Луганск) (1979, 1982), СКА (Ростов-на-Дону) (1980 – 1981), «Динамо» (Киев) (1983

Каневский Виктор Израилевич Советский футболист, нападающий; тренер БИОГРАФИЯРодился 3 октября 1936 г. в Киеве. Начинал в дворовом футболе, закончил Футбольную школу молодежи (1955).Выступал за команды: «Динамо» (Киев) (1955 – 1964), «Черноморец» (Одесса) (1965 – 1966). С 1961 по 1964 год был

Колотов Виктор Михайлович Советский футболист, полузащитник; тренер БИОГРАФИЯРодился 3 июля 1949 года в селе Юдино (Татарстан, Российская Федерация). Воспитанник местной футбольной школы «Локомотив» (с 1958).Выступал за команды: «Чайка» (Зеленодольск) (1967), «Трудовые Резервы»

Коньков Анатолий Дмитриевич Советский футболист, полузащитник; тренер БИОГРАФИЯРодился 19 сентября 1949 года в городе Красный Луч (Луганская область).Выступал за команды: «Авангард» (Краматорск) (1965 – 1967), «Шахтер» (Донецк) (1968 – 1974), «Динамо» (Киев) (1975 – 1981).По окончании

Лобановский Валерий Васильевич Советский футболист, нападающий; советский и украинский тренер БИОГРАФИЯРодился 6 января 1939 года в Киеве. Воспитанник киевской футбольной школы № 1 (с 1952) и Футбольной школы молодежи Киева (с 1955).Выступал за «Динамо» (Киев) (1957 – 1964),

Лютый Владимир Иванович Советский и украинский футболист, полузащитник и нападающий; тренер БИОГРАФИЯРодился 20 апреля 1962 года в Днепропетровске. Начинал играть в футбольной школе № 15 Днепропетровска (с 1972), воспитанник школы «Днепр-75» (1973 и 1978), юношеской команды «Вихрь»

Маслов Виктор Александрович Советский футболист, полузащитник; тренер БИОГРАФИЯРодился 14 (27) апреля 1910 г. в Москве. Футболист-самоучка.Начинал играть в Москве за команду «Горняки» (1927 – 1930). Также выступал за РДПК (Москва) (1930), АМО, ЗиС, «Торпедо» (все – Москва, 1931 – 1940, 1941 –

Носов Виктор Васильевич Советский футболист, защитник; тренер БИОГРАФИЯРодился 19 июля 1940 года в Сталино (ныне Донецк). Воспитанник донецкого «Шахтера».Выступал за «Шахтер» (1958 – 1959, 1963 – 1964, 1966), ЦСКА (1960, дубль), СКА (Ростов) (1961 – 1962). «Авангард» (Харьков) (1965), «Колос»

Онищенко Владимир Иванович Советский футболист, нападающий; тренер БИОГРАФИЯРодился 28 октября 1949 года в селе Стечанка Чернобыльского района (Киевская область). Воспитанник киевского спортклуба «Большевик» и спортивной школы «Динамо» (Киев) (с 1966).Выступал за команды:

Павлов Николай Петрович Советский футболист, защитник; украинский тренер БИОГРАФИЯРодился 20 июня 1954 года в Киеве. Воспитанник детского футбольного клуба «Восток», школы «Трудовые резервы».Выступал за команды: «Динамо» (Брест) (1972 – 1975), «Крылья Советов» (Самара) (1976 – 1978),

Пономарев Александр Семенович Советский футболист, нападающий; тренер БИОГРАФИЯРодился 23 апреля 1918 г. в селе Корсунь Донецкой области. Начал играть в 1933 году в Горловке в юношеской команде «Динамо».Играл за команды «Угольщики» (Горловка) (1936), «Трактор» (Сталинград) (1936,

Прокопенко Виктор Евгеньевич Советский футболист, нападающий; тренер БИОГРАФИЯРодился 24 октября 1944 г. в Мариуполе. Самоучка.Выступал за команду завода имени Ильича (1961), за команду Группы советских войск в Германии (1964 – 1967). Первый клуб – «Локомотив» (Винница) (1967 – 1968).

Пузач Анатолий Кириллович Советский футболист, нападающий; советский и украинский тренер БИОГРАФИЯРодился 3 июня 1941 года в поселке Красный Кут (Саратовская область, Россия). Воспитанник заводской футбольной команды «Прогресс» (Бердичева) (с 1957 года).Выступал за «Полесье»

Старухин Виталий Владимирович Советский футболист, полузащитник, нападающий БИОГРАФИЯРодился 6 июня 1949 г. в Минске. Воспитанник минского футбола – школы «Динамо» (с 1960).Играл за «Спутник» (Минск) (1966 – 1967), СКА (Одесса) (1968 – 1970), «Строитель» (Полтава) (1970 – 1972), команду шахты

Серебряников, Виктор Петрович. Полузащитник. Мастер спорта СССР международного класса (1966). Заслуженный мастер спорта СССР (1967).

Воспитанник запорожской команды "Металлург". Первый тренер - Николай Доморацкий.

Выступал в командах "Металлург" Запорожье (1956 - 1959), "Динамо" Киев (1959 - 1971).

Чемпион СССР 1961, 1966, 1967, 1968, 1971 гг. Обладатель Кубка СССР 1964, 1966 гг.

В сборной СССР провел 21 матч, забил 3 гола. За олимпийскую сборную СССР сыграл 5 матчей, забил 4 гола.

Участник чемпионатов мира 1966 (4-е место) и 1970 гг.

Главный тренер команды "Фрунзенец" Сумы (1973). Главный тренер команды "Нива" Подгайцы (1977 - 1978).

Заслуженный тренер Белорусской ССР. Заслуженный тренер СССР.

УДАР В «ПАУТИНУ »

"Нападающих киевского "Динамо" чемпионов страны сезона-1999/2000 награждает четырехкратный чемпион СССР Виктор Серебряников", - произнес ведущий, и Дворец Украины взорвался аплодисментами. "Вот о ком пора вспомнить, - как бы невзначай заметил сидевший по соседству тренер национальной сборной Леонид Буряк. - Замечательный был футболист, и человек на редкость скромный".

Я ведь и сам неплохо знаком с Серебряниковым, хотя не видел его много лет. И тем более приятно и волнительно было встретиться с ним в Киеве неподалеку от стадиона "Динамо" и прогуляться по живописному парку имени генерала Ватутина. Только вот мой собеседник с гораздо большим удовольствием рассказывал не о себе, а о людях большого спорта - тренерах и игроках, с которыми свела его футбольная судьба за долгие годы яркой карьеры.

"БЫСТРО СОБИРАЙ ВЕЩИ!"

В каком году и откуда вы переехали в Киев?

В 59-м из Запорожья. Я в ту пору за юношескую сборную СССР играл. Вместе с московскими торпедовцами Посуэлло и Олегом Сергеевым, Ананченко из донецкого "Шахтера", Колбасюком из кишиневской "Молдовы", Валентином Трояновским из киевского "Динамо". Помню, встречались в Ленинграде с болгарами - они чемпионами Европы были. Из двух мячей, которые привели к ничьей, один я забил.

Наверное, коронным обводящим ударом со штрафного в верхний угол?

Нет, с игры. Принял мяч на грудь и, не дав ему коснуться травы, с лета пробил - мяч от штанги в землю ударился и под самую перекладину влетел. Мы, правда, по ветру играли, но все равно красиво получилось. После матча заходит ко мне в номер - а жили мы в "Астории" - наш старший тренер Вячеслав Дмитриевич Соловьев. А у меня в гостях Посуэлло с Сергеевым сидят. Он, не обращая на них внимания, чуть ли не с порога мне приказывает: "Ну-ка быстро собирай вещи и - домой в Запорожье!"

Отчислить из сборной что ли хотел, за нарушение режима?

Да нет. И режим-то мы особенно не нарушали. Просто Соловьев знал, что за мной известные клубы уже охоту начали - например, ЦСКА. А он Киев со дня на день должен был возглавить и, судя по всему, на меня сильно рассчитывал. Но самое интересное, что из Запорожья в принципе я никуда уходить не собирался. Во-первых, команда у нас хорошая подобралась - Коршунов-старший, Терентьев, Горностаев, Павлов... Во-вторых, выступая в классе Б, мы неплохо зарабатывали на премиальных, поскольку часто выигрывали, и потому в класс А, признаюсь, не рвались. А в-третьих, мне только-только отдельную квартиру начальство предоставило, куда мы все вместе - мама, брат, сестра и я перебрались из коммуналки. Словом, отнеслись люди ко мне по-человечески, и обижать никого из них ужасно не хотелось.

В каком смысле?

В том смысле, что если бы я ушел в другую команду, то они, конечно, расстроились бы и обиделись на меня - молодого игрока, подающего большие надежды.

Но вы же все равно ушли...

А что было делать - призывной возраст. Меня через Одесский военный округ - Запорожье в него входило - хотели в ЦСКА перебросить. Но Соловьев уже Киев принял и за считанные часы сделал так, чтобы я в "Динамо" служил. Короче, как говорят футболисты, сыграл на опережение.

А можете вспомнить, кого из опытных футболистов "Динамо" вы застали в команде?

Конечно, могу: Виталика Голубева, Граматикопуло, Голодца, Юру Воинова, Сучкова Толю и замечательного вратаря Олега Макарова нашего украинского Яшина. С кем-то из них потом подольше поиграл, с кем-то поменьше. Но для всех сразу стало очевидно, что Соловьев берет курс на омоложение. Конкуренция страшная была. Шутка ли сказать - 12 нападающих! Ну а выживали, как говорится, сильнейшие.

"ИГРАТЬ, ПОКА КОЛЕНИ НЕ СОТРУТСЯ"

Постепенно молодые наверняка вытесняли из состава старожилов, вынуждая их преждевременно заканчивать карьеру.

Ну почему же?! Заканчивали не все. Были и те, кто доигрывал в других командах до степенного для футбола возраста. Все-таки мы получше жили, чем народ, и потому футболисты моего поколения, пока силенки были, бутсы на гвоздь не вешали. Однажды, как сейчас помню, встретил в Баку защитника московского "Локомотива" Ивана Моргунова (немало ему тогда по футбольным меркам годков было) и говорю ему: "Ну что, Ваня, все играешь?" А он в ответ: "Играю. И играть, Витя, буду до тех пор, пока коленки не сотрутся!"

Так это ж тот самый Моргунов, который на экзамене по истории никак не мог назвать хотя бы один строй, по какому развивалось общество, начиная от первобытного. И тогда преподаватель бросил ему спасательный круг, спросив напрямик: "Ну вот вы сейчас в каком обществе живете?" "Я? - переспросил Моргунов и тут же победоносно отрапортовал: "Как в каком - в "Локомотиве", конечно!"

Эта история потом в анекдот превратилась, я его в самых разных компаниях слышал. А если серьезно, без смеха, то защитники тогда быстрые были. И в "Локомотиве", и в других командах. Иначе за такими форвардами-спринтерами, как Валерий Урин из московского "Динамо", Герман Апухтин из ЦСКА, Слава Метревели из "Торпедо", угнаться было невозможно.

Это точно! Но скорость, по-моему, к вашим козырям не относилась.

Ошибаетесь. Я бежал хорошо. 30 метров - за 3,8 - 3,9 секунды. Даже Виталий Хмельницкий с Анатолием Бышовцем, ярко выраженные нападающие, хуже результат показывали. Хотя у них, конечно, были свои достоинства.

А вы сразу правого инсайда начали играть?

Нет, Соловьев меня на левый фланг атаки определил вместо Виктора Фомина, который с футболом расставался. А подо мной Валера Лобановский играл. Но он меня не так уж часто, как мне хотелось бы, мячами снабжал - скорее всего потому, что левая нога у меня "чужая": я ведь правоножка. Проскочу по краю, а отдать точно слева не могу. Пока под правую ногу мяч уберешь - защитник тут как тут. И работал почти вхолостую. Значит, и партнеры вхолостую метров по 50 рывки делали, из-за чего, понятное дело, на меня косо посматривали. И вот как-то раз после матча я не выдержал, пришел к Соловьеву и выпалил: "Я больше левого края играть не буду!" А он только руками развел: "Быстро ты, Витенька, "звездняк" поймал". "Нет, Вячеслав Дмитрич, - я каким был, таким и остался. А если вам кажется, что Серебряников зазнался, то лучше отпустить его в другую команду".

"НА ИМЕНА Я ВНИМАНИЯ НЕ ОБРАЩАЛ"

Однако Соловьев вас никуда не отпустил.

Отпустить не отпустил, но в дубль на перевоспитание моментально перевел. Зато я там матчей десять инсайда сыграл. И, видимо, неплохо у меня получалось, если Соловьев против московского "Спартака" в Киеве за основной состав поставил. А за "Спартак" помните кто играл - Симонян, Сальников, Ильин, Исаев...

Нетто, Парамонов.

Масленкин Мишка. В общем, кого ни возьми, олимпийский чемпион Мельбурна. Но я на громкие имена внимания не обращал и потому ни капельки не оробел. Отработал инсайда от первой до 90-й минуты и еще гол забил. А сыграли мы - 3:3. С тех пор я футболку под восьмым номером очень долго никому не отдавал.

А Лобановский стал на поле под 11-м выходить...

Верно. Но ему, по-моему, не крайнего нападающего надо было играть, а где-то ближе к центру, чуть в оттяжке - он ведь думающим, созидающим футболистом был. А потом фланговые форварды - они же, как правило, невысокого росточка были, зато с бешеной скоростью. А Лобановский с его внушительными габаритами такой скоростью не обладал. Но за счет дриблинга, неожиданных и расчетливых передач, крученых ударов со стандартных положений, особенно с угловых, когда мяч по дуге летел в ворота, неизменно оставался в 60-е годы заметной фигурой на поле.

Именно тогда, в начале 60-х, советские поклонники футбола стали свидетелями острой дуэли между киевским "Динамо" и московским "Торпедо".

Виктор Александрович Маслов омолодил тогда торпедовцев. В середине поля появились отличные полузащитники Николай Маношин и Валерий Воронин. Кстати, в "Зените" тоже хорошая пара хавбеков подобралась - Дергачев - Завидонов. Но почему-то она не заиграла так ярко, как торпедовская. Маношин таким спокойным, техничным, интеллигентным игроком был. Воронин же умел на поле все: и, взорвавшись, уйти от соперника, и вложить мяч в ноги партнеру, и, если надо, выдать ему на ход, и пробить, и выиграть любое единоборство. А как он головой играл! Чего там говорить - Валерий первоклассный футболист был, и в решающие минуты всю игру мог переломить.

Положа руку на сердце, признайтесь: вам доводилось в тот период видеть игрока выше Воронина? Мне - нет.

Да он один из лучших в мире в ту пору был. Воронина смело можно отнести к элитной компании, куда входили, например, немец Франц Беккенбауэр и британец Бобби Чарльтон. И тот, и другой были выдающимися личностями. Воронин - тоже. Я даже не могу выделить кого-то из них троих - каждый был по-своему велик. Недаром знаменитая фирма "Адидас", говорят, до последнего дня его бурной жизни, со взлетами и падениями, присылала ему в Москву подарки в виде сумок, до краев наполненных футбольной амуницией, начиная от бутс и заканчивая цивильными костюмами.

И все же в 61-м Воронин и его "Торпедо" вынуждены были уступить первенство вашей команде. А для того чтобы киевлянам повторить свой успех, потребовалось пять лет. Хотя состав к тому времени у вас был очень неплохим.

Согласен. Но в 62-м мы просто-напросто провалились. И на чемпионате мира в Чили, куда я отправился вместе с моими партнерами по "Динамо" Йожефом Сабо и Виктором Каневским, мне страшно не повезло травма не позволила сыграть. Так же, как и торпедовцу Геннадию Гусарову.

"НЕРВЫ У ЛЬВА ИВАНОВИЧА НЕ ВЫДЕРЖАЛИ"

Зато вас по возвращении в Союз спортивное руководство страны не обвинило во всех смертных грехах, как, скажем, Льва Яшина после матча с хозяевами турнира.

Что про это могу сказать - трагедия произошла. Нервы, пожалуй, первый и последний раз у Льва Ивановича не выдержали. Но ведь нечто подобное с любым может случиться. Да, два мяча оказались в его воротах. Но ведь и наши полевые игроки не сумели забить столько же или на один больше. Что же они не пришли на выручку вратарю, который спасал команды - и московское "Динамо", и сборную СССР - столько раз, сколько никакому голкиперу и не снилось. А какой бойцовский характер у Яшина был! Другого такой шквал несправедливой критики заставил бы навсегда покинуть ворота. А Яшину нужно было лишь совсем немного времени, чтобы перевести дух, прийти в себя и снова занять свой пост, доказать, что ему ни в стране, ни в мире равных нет.

К слову сказать, за границей его обожали. Нет, даже боготворили. И в Европе, и в Латинской Америке болельщикам, по-моему, было все равно, какая команда к ним приехала - сборная или московское "Динамо". Они уже в аэропорту наперебой задавали один и тот же вопрос: "Яшин есть? Яшин есть?" Причем нередко почему-то делали ударение на второй слог.

Вы встречались с Яшиным в сборной после того, как состязались на поле, защищая честь своих клубных команд. А ведь матчи между представителями Центрального всесоюзного совета "Динамо" всегда носили сверхпринципиальный характер. Любопытно, как вел себя Лев Иванович по отношению к вчерашним соперникам?

Очень доброжелательно. А для меня он был как отец родной. Видно, чем-то приглянулся я ему. Дада, он меня всегда опекал, поддерживал. Хотя, как вы правильно подметили, иной раз, играя за Киев, я по долгу службы вынужден был его огорчать.

"ВСЕХ РАЗГОНЮ!"

Судьба сводила вас не только с потрясающими партнерами, но и с феноменальными тренерами.

Абсолютная правда. И с Михеем, как звали в Москве Михаила Иосифовича Якушина, который футбол очень прилично знал. И с Константином Ивановичем Бесковым, для которого, казалось, не осталось тайн в игре. Слушая каждого из них, я открывал для себя что-то новое. Но встречались на моем пути и тренеры, которые такую ерунду мололи, что я в душе посылал их вместе с громкими призывами куда-нибудь подальше.

К счастью, Виктор Александрович Маслов громких речей на моей памяти никогда не произносил. Между тем тренер был от Бога. Но не мне вам об этом рассказывать...

Да, у Маслова необыкновенно простой язык был. И крепких слов он порой не избегал, если до кого-то из нас суть не доходила. Я даже сейчас его голос слышу, чуть хрипловатый, ироничный и вместе с тем твердый, не терпящий возражений. Однажды мы только собрались из раздевалки на игру выходить, а он остановил нас в дверях и говорит: "Вы знаете пришел полный стадион. А зачем люди пришли? На вас посмотреть. Грош цена вам, хохлам, если сыграете так, что следующий матч они захотят смотреть по телевизору. Да я вас всех тогда разгоню, потому что вы ничего не стоите..."

Самое интересное, что Маслов не изменял себе, кто бы ни был его собеседником - резал матку-правду в глаза кому угодно. В раздевалку же посторонним вход был категорически воспрещен, и даже Шелест, первый секретарь ЦК Украины, не говоря уже о его подчиненных, помня об этом, не смел перед игрой нарушить неписаный масловский закон.

Полагаю, не у всех партийных и спортивных руководителей Украины Виктор Александрович вызывал симпатию.

Вы угадали. Многим, очень многим Маслов с его раз и навсегда установившимися жесткими правилами пришелся не по душе. Не случайно он вынужден был расстаться с киевским "Динамо", которое под его руководством повторило достижение легендарного ЦДКА, став трижды подряд чемпионом страны. Чтобы добиться такого, нужно было иметь прекрасную команду, и Маслов создал ее, первым уловив перемены в развитии футбола. Ведь бразильцы в Чили отказались от системы "дубль вэ", который мы придерживались. И Маслов, увидев в этом прогресс, переделал игру нашей команды и ее тактическое построение на современный лад. "Мы начинаем играть в другой футбол, сообщил он как-то команде. - А кто меня не поймет, тому придется уйти".

Наш тренер слов на ветер не бросал и, пожертвовав несколькими ведущими футболистами, доказал собственную правоту. Хотя подобного напряжения, как во время той перестройки, команда никогда не испытывала. Что там рассуждать: на такой смелый эксперимент отважился бы один тренер из тысячи. Да Маслов к тому же и подходящее для строительства новой футбольной базы место отыскал - в Конча-Заспе, где благодаря песчаному грунту и отличному дренажу даже в проливной дождь мы не грязь месили, а тренировались на травяном поле без единой лужицы.

И тем не менее в сердцах далеко не всех поклонников "Динамо" масловские эксперименты - по крайней мере до тех пор, пока они не дали столь поразительного результата, - нашли поддержку.

Я сам в этом убеждался, когда, бывало, к спорящей до хрипоты толпе болельщиков незаметно подкрадывался. Мне им, честно говоря, так и хотелось сказать: "Хлопцы, да сядьте вы хотя бы разок в один сектор - тогда игру будете одинаково видеть. А то ведь смотрите на поле под разными углами кто-то с первого ряда, а кто-то с галерки".

Дело, бывало, чуть ли не до драки доходило. Но с другой стороны, может, на то они и фанаты, чтобы вот так до конца свою точку зрения отстаивать, невзирая ни на какие авторитеты. Насколько бы беден был футбол без них, переполнявших в мое время трибуны стадионов-гигантов в Москве, Ленинграде, Киеве... И мы играли для них. Не думая о деньгах, которые нам платили. И о машинах, которые можно было купить без очереди. Хотя, конечно же, ценили те блага, которые предоставлялись футболистам "сверху". Ценили вдвойне, ибо наше поколение это поколение детей голодных военных лет.

Зато оно, становившееся на ноги в суровые послевоенные годы, столь яростно и страстно сражалось за осуществление своей мечты, как, пожалуй, никакое другое.

Мечты, мечты... Многие из них сбылись, за исключением одной - с Пеле лицом к лицу на поле ни разу не довелось повстречаться. Видел его играющим за "Сантос", за сборную Бразилии, надеялся, что в Англии на чемпионате мира в 1966 году наши пути пересекутся. Но этого не произошло. Кстати, Пеле там нещадно били, а португальский защитник Колуна добил окончательно. Но, между прочим, и с Гарринчей в Чили без фола невозможно было справиться. Этот дьявол "раздевал" всех подряд. Мы еще, помню, шутили: его проще закопать на поле, чем мяч отнять...

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

В этот момент я поймал себя на мысли, что приблизительно то же самое, только заменяя глагол "отнять" на "поймать", думали о Серебряникове вратари, когда он тщательно устанавливал мяч, чтобы выполнить свой коронный "сухой лист". Они были бессильны преградить путь мячу, и тот неизменно врезался в "паутину", как называют футболисты верхний угол ворот.

"Я ночами не спал перед матчами с киевским "Динамо", ломая голову над тем, как достать мяч, закрученный Серебряниковым, признался мне один из самых надежных вратарей за всю историю отечественного футбола Анзор Кавазашвили, когда 19 июля я поздравил его с 60-летием и поведал о недавней встрече с Виктором Серебряниковым. - И вот глубокой осенью 69-го в Киеве в матче за золотые медали судья Хярмс под занавес назначает штрафной в наши, спартаковские, ворота. Я делю "стенку" на две части, а сам занимаю позицию в центре ворот - чтобы успеть долететь до любого угла. Первым ударом киевлянин посылает мяч в правый, и я намертво его беру. Вслед за первым последовал второй, поскольку Хярмс попросил перебить. Серебряников закручивает мяч в левую "девятку", но мне лишь благодаря домашней заготовке удается парировать его. Как ни странно, последователей у меня не нашлось, и, вероятно, по этой причине Виктор продолжал огорчать моих коллег до того самого дня, пока не покинул футбольное поле".

«ЛОБАНОВСКИЙ СКАЗАЛ МАСЛОВУ, ЧТО ОН - ЮВЕЛИР »

Виктор Серебряников - игрок киевского "Динамо" 1960-х годов. Мастер штрафных и любимец известного тренера Виктора Маслова. Серебряников назначает встречу в своей киевской квартире. Угощает чаем.

Можете сравнить футбол ваших времен и нынешний?

Разница в подходе к делу. Наши молодые спортсмены едут за границу или, по крайней мере, больше всего хотят попасть в зарубежную команду. А украинские клубы в то же время покупают второсортных легионеров. Высококлассный иностранный футболист не приедет сюда играть на наши деньги.

В 1971-м, в 31 год, вы завершили футбольную карьеру. Почему?

Начали подводить колени. В частности, на Кубке мира-1966 в Англии у меня было ущемление жирового тела правой ноги. Случалось, что выходил один на один с голкипером. Удобная ситуация для удара, но в последний момент заклинивает колено. Обошлось без операции. Но и футбольную жизнь себе укоротил.

Вспоминаете ли интересные истории из футбольной жизни?

Одну расскажу. Было это в 1962 году. Летели мы через океан. Только лишь самолет набрал высоту, стюардессы начали рассказывать, как действовать во время внеплановой посадки. О надувном матрасе, в котором есть свисток и порошок от акул. И вдруг мы пошли внизу. Все к иллюминаторам, видим - а там горит одна из четырех подвесных турбин. Мягко говоря, ситуация была напряженной. Откровенно скажу: в таких случаях железных людей не бывает. Вот и я решил переждать в хвосте самолета, в туалете. Стоял там молча и держал дверь. У меня в 22 года появилась первая седина.

Вам пришлось играть с Валерием Лобановским. Каким он был человеком?

Спокойным, но в то же время с амбициями. Помню матч с ярославским "Шинником". Сыграли вничью - 2:2. Хотя выигрывали по ходу встречи. Тогда от Маслова, или, как мы его называли, Деда, досталось всем. Дошел тренер и до Лобановского: "А ты, Валера, что делал?". Тот ответил, что на поле есть ювелиры и чернорабочие. Маслов снял очки: "А ты кто?". Валерий ответил: "Я - ювелир".

Виктор Петровичу, вам повезли играть на двух Мундиалях. Какой из них запомнился больше всего?

Каждый Кубок мира был по-своему особенным. Но в Англии в 1966-м мы сыграли лучше. Тогда был прекрасный состав. Тренер Николай Морозов хорошо подготовил сборную. Но мне не повезло. Накануне матча против Италии тренеры определили ориентировочный состав. Остальные отправились на банкет к мэру Сандерленда. Яшин попросил меня немного его "размять" - побить по воротам. И на этой тренировке я травмировался. Ночью распухло колено. Вместо меня поставили Воронина. Валерий набросился: "Серебро, что ты вытворяешь?! Я же вчера был на банкете! Разве так можно издеваться над друзьями?". Но сыграл он прекрасно.

Вы искусно выполняли штрафные удары. Существовало выражение "дуга Серебряникова". Как отрабатывали умение?

Это вовсе не "дуга", а выдумка журналистов. Мяч подвертывал через "стенку". Крутил или подрезал. На тренировках Вячеслав Соловьев устраивал нам из щитов "стенки". Я стремился пробить в обход щита и мог это делать с двух позиций. Несколько голов забил. Соперники начали тщательно изучать мою манеру и ставить дополнительного игрока в "стенку".

Правда ли, что вы занимались с юным Олегом Блохиным?

Да. Маслов попросил с ним, тогда еще 17-летним, поработать. Его скорость невероятна на поле. Впечатление, что игроки только разворачиваются, а Олег уже обыграл их. Но была одна проблема: добегая до ворот, никак не мог забить или передать пас с правой. Но позже, когда забивал, выходили красавцы голы. Если у человека талант, то это от Бога.

Какие футбольные матчи сейчас смотрите?

Лигу чемпионов, Кубок УЕФА. Из-за этого не спал несколько дней. Так что футбол у меня уже в печенках сидит.

Полтора месяца назад руководство киевского "Динамо" сменило главного тренера команды. Стоило это делать?

По моему мнению, нет. Сезон уже начался. Освобожденный тренер Анатолий Демьяненко имел представление о физическом и психологическом состоянии игроков.

Команда молодости нашей

Виктор СЕРЕБРЯНИКОВ: «Кухня футбола страшная, понимаете - страшная, но ее надо знать и старшим волкам, и молодым, а то умрем, а правды так и не узнаем»

Легендарному полузащитнику киевского «Динамо» и сборной СССР Виктору Серебряникову исполнилось 70 лет.

В 1998 году перед интервью с одним из лучших игроков в истории украинского футбола Виктором Серебряниковым я попросил двух очень уважаемых людей как-то охарактеризовать его и услышал в ответ: «Человек он пропащий, спившийся, о чем с ним говорить?». Дескать, его многочисленные заслуги — это дела давно минувших лет (Виктор Серебряников был участником трех чемпионатов мира: в Чили — в 62-м, в Англии — в 66-м и в Мексике — в 70-м. В составе киевского «Динамо» четырежды завоевывал золотые медали, дважды выигрывал Кубок СССР. Прославился также как исполнитель знаменитой «дуги Серебряникова»). И я тогда понял: на Серебряникове поставили крест. Заживо похоронили его еще и потому, что Виктор Петрович так и не научился произносить льстивые речи и угождать тем, кто занимает высокие посты. Он мудр, точен и беспощаден в своих оценках и характеристиках. Великие тренеры Виктор Маслов и Валерий Лобановский ценили в нем это качество. Спешу разочаровать «могильщиков»: Виктор Серебряников жив, здоров, умиротворен. Никому не завидует, ни на кого не злится, ни от кого не зависит, ни перед кем не сгибается. По-прежнему говорит правду и только правду. Доволен женой, сыном, внуком, порядком в семье. И, представляете, совсем не пьет! Я предлагал ему в кафе на углу Богдана Хмельницкого выпить чего-нибудь крепкого, но он твердо отказался в пользу «кофеечка».

«ДОПИНГ ИНОГДА ЗАСТАВЛЯЛИ КУШАТЬ. ВСЕ, КТО ЭТИМ УВЛЕКАЛСЯ, РАНО УШЛИ ИЗ ЖИЗНИ»

- Виктор Петрович, вы были на недавнем 75-летнем юбилее Василия Турянчика (защитник «золотого» состава киевского «Динамо», которое в 1961 году впервые в истории выиграло золотые медали. - Авт.)?

- Меня Вася приглашал, и ребята просили к ним присоединиться. А я говорю: «Не поеду. Там придется выпивать, а я не пью, ну его, извините, на х...».

- Вы среди футболистов абсолютных, принципиальных трезвенников встречали?

Нет. Принципиально они только много говорили об этом. Я, например, никогда не скрывал, что выпиваю. А были тихие пьяницы, которые втихаря бухали - дома, с девочками, а на других пальцем показывали...

Расслабление должно быть. Но правильное. Никто - ни один врач, ни один тренер! - не знает, как ты на самом деле себя чувствуешь и от чего тебе будет лучше. Надо понимать свой организм: что ему подходит, а что - нет. Я знал, когда мне стоит выпить.

Например, 15-20 дней, в зависимости от календаря, работаю четко, серьезно, никаких отклонений. Потом ощущаю: идет спад. Пропадает желание играть, футбол приелся, притупились чувства, мяч больше не слушается.

Тогда я расслабляюсь: пойду попарюсь хорошо, помассируюсь, приведу себя в порядок. Восстанавливались движения, возвращалась легкость, ты словно заново рождался и опять обретал форму. Это профессиональное отношение к себе.

Но были такие игроки, которые пили после каждой игры. Это ж плохо! Почему многие футболисты умерли в 50 лет? Нагрузки большие, я понимаю, но и совмещать это с ежедневной выпивкой нельзя. Можно выпить для сна коньячку немножко. Потому что нервная система в игре на износ идет. Сна нет - ты нервный, будешь всю ночь лежать и в потолок смотреть.

- Про допинг можете что-нибудь сказать?

Почему нет? Сейчас уже можно.

- Употребляли?

Стопроцентно! Иногда заставляли кушать.

- Помогало в игре?

Я всего один раз попробовал, когда сборная СССР, готовясь к чемпионату мира в Англии в 66-м году, играла в Праге со сборной Чехословакии. Главный тренер Николай Петрович Морозов меня к основному составу мало подпускал - 20 минут давал на игру, не больше. А тут сообщает: «Будешь, Витя, завтра весь матч играть против Масопуста». А он - серебряный призер чемпионата мира, звезда. «Я не готов, - говорю. - Нелегкая работа - от Масопуста сыграть». - «Сможешь», - успокоил меня Николай Петрович.

Ну, я принял то, что мне дали покушать. Молодой еще был, неопытный. Уже на разминке забегал, как никогда не бегал. А тут еще гимн надо выстоять.

- Что почувствовали? Полетность?

Помните, Высоцкий пел: «Рванул, как на 500», - и спекся. Появляется дополнительная энергия. Но ты ее как бы из резерва, из неприкосновенного запаса, предназначенного для жизни, вытаскиваешь. А это самое вредное. Все, кто этим увлекался, принимал втихаря, - и в сборной тоже! - рано ушли из жизни.

Масопуста я в этой игре, как говорят на жаргоне, «съел». Не дал ему играть. Мы тогда победили - 2:1, но я двое суток не спал после этого. Потом мы одолели сборную Бельгии 1:0. Я как раз забил и уже знал, что на чемпионат мира попадаю. Допинг больше не кушал, зарекся.

Помню, в Москве матч с французами. Думаю: ну его, в Москве играть - недолюбливал этот город. А как его любить, если к чужакам там свысока относились? Константин Бесков, когда тренировал сборную, говорил нам, динамовцам: «Вы же деревня! Вы - никто!».

В общем, в матче с французами решил схитрить, сказал, что у меня желудок заболел. Но тренер в перерыве (мы проигрывали 1:2) говорит мне: «Выходи давай! Какой живот!». Я вышел. Счет - 3:3. Хорошая была игра. После матча Морозов пригрозил: «Еще раз будешь притворяться, я тебе так дам - кровь пойдет из носа!».

«БЕСКОВ БЫЛ ДЕСПОТОМ, ОСКОРБЛЯЛ МЕСХИ И МЕТРЕВЕЛИ, НО РАЗВЕ РЕБЯТА ВИНОВАТЫ, ЧТО ЕГО ЖЕНА ЛЮБИЛА ВОСТОЧНЫХ ЛЮДЕЙ?»

- На чемпионате мира в Англии в первом матче против корейцев вы в основной состав не попали. Что случилось?

- Накануне игры все ребята поехали на встречу с мэром города, а мы с Левой Яшиным остались. Он говорит: «Побей мне немножко», - любил размяться за день до матча. Я бил ему, бил, принял мяч на грудь, а в колене что-то щелкнуло - ущемление крестообразной связки и мениска.

Ночью я не сомкнул глаз. Вышел на зарядку, нога распухла. А играть хочется! Второй чемпионат мира, неужели опять пролетаю? Ну, подводить команду - это ж не в моих правилах. Говорю Морозову: так, мол, и так. Он: «Воронин, иди сюда!». В общем, заменил меня. Валера - хороший игрок, собрался, сыграл на пятерку - и это после банкета у мэра.

Следующий матч с Италией (1:0) я тоже пропустил. А на игру с Чили Морозов попросил выйти. Мы и этот матч выиграли - 2:1. Я сыграл без замены. Но в полуфинале мы уступили сборной ФРГ - 1:2. У нас удалили Численко, а Сабо, получив в конце первого тайма травму голеностопа, хоть и остался на поле, из игры выпал, и наша сборная заканчивала матч вдевятером. Убежден: Сабо мог играть, он приехал домой и вскоре начал прыгать, словно ничего и не было. Шнеллингер его немножко задел, не сломал же.

Потом Николай Петрович поставил меня на поединок за третье место с португальцами. Сыграли хорошо, но в самом начале, на 12-й минуте, Хурцилава сыграл двумя руками в штрафной площадке и запричитал: «Ой, ой!». Разыграл картинно драму. Все поняли, что он купленный, но никто ему ничего не сказал. Бесполезно! Пенальти реализовал Эйсебио.

Бесков не зря говорил: «Нельзя в сборной держать восточных людей». На чемпионатах мира нередко все дела вершат крупные деньги. Судьи берут крупно. В итоге мы уступили - 1:2, хотя игра была на равных.

На чемпионате мира в Англии сборная СССР добилась наивысшего успеха, заняв четвертое место и получив бронзовые медали. Константин Бесков мне говорил, что это он подготовил такую сильную команду, обижался, что перед чемпионатом его отстранили от руководства сборной...

Не Бесков подготовил. Это Морозова заслуга. Он возил сборную два раза в Южную Америку, проводил сборы в Швейцарии - молодец был в этом отношении. В Федерации футбола уже начали беспокоиться: «Чего это ты держишь сборную за границей?». Николай Петрович не нагнетал обстановку, не давил на нас. Мы играли свободно, как на тренировке. Подобрались хорошие ребята. На чемпионате мира же интересно играть! Могли бы и лучше выступить с таким составом.

А Бесков деспотом был. При всех оскорблял Мишу Месхи, Славу Метревели, обзывал их балбесами. А они - чемпионы Европы, заслуженные мастера спорта (в 1960 году в Париже сборная СССР выиграла финальный матч Кубка Европы у сборной Югославии со счетом 2:1, Месхи блистал на левом фланге, а Метревели забил гол. - Авт. )! Разве эти ребята были виноваты, что его жена любила восточных людей? (Смеется).

- Вас он ругал?

Нет. Позвал меня в сборную в 63-м на матч в Риме 1/8 финала Кубка Европы с итальянцами - я там на скамейке сидел. Помните, как Яшин взял одиннадцатиметровый от Маццолы? Лева его обманул. Отдал ему угол большой (вратарь оттуда никогда мяч не достанет, не успеет!), а себе маленький оставил. Но Маццола, видимо, подумал: «Хитришь, Лев Иванович, не буду бить в большой» - и ударил в маленький. А Лев туда и прыгнул. Психология сработала.

- После этого вы в составе Бескова больше не появлялись. Почему?

Потому что я ему несколько хороших слов сказал. Мы прилетели из Италии в Прагу, где была пересадка на Москву. Заночевали. По случаю выхода в финальную часть Кубка Европы ребята попросили у Бескова разрешения выпить чешского пива.

Константин Иванович позволил. Сели в кафе. Принесли нам по бокалу. А я пива не понимаю. «Витя, - говорю Шустикову, - выпей за меня». - А ты чего, не хочешь?». - «Я пива не пью». Он посмотрел на меня с удивлением.

Тихонько поднимаюсь. Бесков: «Ты куда?». - «В туалет». Вышел, с улицы заскочил в бар и махнул там 150 граммов чешской водки «сливовица». И опять тихонечко, спокойно зашел на ужин. Поел с аппетитом. После ужина все - наверх, собрание! Бесков преобразился, проявляет свое коварство: «За то, что вы пили, премия за выход на финальные игры в Испанию с вас снимается! Получит только Серебряников». Я говорю: «Чего это я получу, а ребята нет? Что я, петух какой-то особенный? Я, Константин Иванович, когда в туалет пошел, в баре махнул «сливовицы». Он страшно на меня обиделся. И больше в сборную не приглашал.

«ЩЕРБИЦКИЙ О НАС ХОРОШО ЗАБОТИЛСЯ»

- Вы все время так открыто высказываетесь?

- Я всегда прямой был. Сейчас вот на Сабо напер в одном интервью...

- Отказываетесь от своих слов?

Нет, не отказываюсь. Кухня футбола - страшная. Понимаете, страшная! Но ее надо знать и старшим волкам, и молодым. Люди подходят ко мне, говорят: «Спасибо, что не побоялся сказать правду». А чего мне бояться? Кого? Я сказал то, что знаю, что думаю, из пальца ничего не высосал. А то умрем, а правды так и не узнаем.

- Что вы не приемлете в Сабо?

Он в свое время с аферистами связался. Нам же Щербицкий премии давал за выигрыши - хозяин о нас хорошо заботился, а Сабо все было мало. Играя в команде, в выходной поехал в Минск заниматься «бизнесом» - на «пакет» кидать...

- Объясните...

Представьте: стоит очередь за коврами. Подходят аферисты и кому-то обещают: «Мы вам без очереди сделаем». Берут с пяти или с шести человек деньги, заворачивают в пакет: «Сейчас придем». Потолкались какое-то время в приемной директора, вышли, сообщают: мол, не получилось. И возвращают «куклу» - пакет с бумажками: купюры только сверху.

Попались они сразу, потому что потерпевшие узнали Сабо в лицо. Позвонили министру МВД Белоруссии, а тот - нашему. Разгорелся скандал. Йожеф жалуется: «Маслов из команды меня выгоняет», а всей правды не сказал. Я к тренеру: «Александрович, да вы что? Сабо нам нужен!». - «Нет!» - твердо ответил он и выругал меня. Потому что за тем и другие делишки водились. В ЦК об этом знали, но терпели, а Маслов не выдержал, отчислил из «Динамо». Никто не пошел за Сабо постоять, даже земляки из Закарпатья. Хотя как игрок, повторю, команде он был нужен.

В коллективе он держался обособленно, как будто весь в делах. У него крупные друзья были. Они его учили, как правильно деньги делать, - он же безграмотный, сам не мог придумать. Но тем, кто ему помогает, Сабо потом в душу плюет - чисто плюет!

Начал на Маслова бочку катить, как будто не он, а Александрович ездил в Минск кидать людей. Корчит из себя Бог знает что: «Я легенда киевского «Динамо»!». Ведет себя так, как будто он исправился, все стерлось. А люди, особенно те, кто с ним играл, все помнят. Я ездил играть за ветеранов, Сабо такие дела вытворял с ветеранскими денежками. Но все помалкивали, потому что он любого мог снять, убрать. Нет чтобы вести себя достойно, хотя бы со стариками. Ему было все равно, лишь бы деньги. Думал, что он самый хитрый.

- Йожеф Йожефович обидится. Все-таки заслуженный человек, авторитетный...

Да пусть обижается! Я правду сказал. С какой стати мне ее скрывать?

- Не верите, что грехи молодости у него далеко в прошлом?

Знаете, есть люди гнилые, сверхнаглые, у них морды в грязи - такими до конца жизни остаются. Даже если бы им удалось прожить жизнь сначала, делали бы то же самое.

«ОБО МНЕ В «ДИНАМО» СУДАЧАТ: МОЛ, СЕРЕБРО ЛИШНЕЕ ГОВОРИТ. ОТВЕЧАЮ ВСЕ ТО ЖЕ: ЧТО ДУМАЮ, ТО И ГОВОРЮ»

- К 80-летию киевского «Динамо» была составлена символическая сборная клуба всех времен. Йожеф Йожефович в нее вошел, а вы не попали...

- А меня нигде не было: обо мне вообще не писали. Это исходило от одного человека в ЦК по фамилии Опанащук. Я однажды послал его за то, что лез куда не надо, вот он и мстил мне таким образом.

- Что вы думаете о молодых динамовских игроках? Возьмем, к примеру, Милевского...

Знаете, в чем его секрет? Кто-то должен впереди держаться за мяч. Когда играешь на выезде, нельзя все время катать мяч в центре. Заберут и - опасная контратака! А тут все правильно строится. Милевский может подержать мяч и отдать. Корпусом хорошо закрывает. Он крепкий. Вот такой нападающий и нужен, особенно в играх на выезде.

- Виктор Леоненко постоянно его критикует...

А кто такой Леоненко?

- Лучший футболист Украины трех сезонов подряд - 92-го, 93-го и 94-го годов...

Я не знаю, как Леоненко читал игру, не играл с ним. Он много говорит. Критиковать легко, когда ты отыграл, но давайте поставим Леоненко в эту кашу, когда шесть и больше человек обороняющихся. Интересно, что он запоет.

- Виктор хорошо играл и отличался...

Он играл при другой системе. Все меняется. Давайте сейчас Блоху поставим в эту кашу, много он забьет? Шева, смотрите, как ищет игру. У него скорость уже не та, на длинную дистанцию не бежит. Он игру хорошо понимает, хорошо читает партнеров - это большой плюс. Есть особое чутье. Какая-то звезда горит над ним. Мяч к нему попадает и - голевая ситуация.

- Вам нравится, как играет киевское «Динамо»?

Нравится, что Газзаев делает ставку на наших ребят, на молодых. Это приятно и престижно, когда все свои. А то понавозили котов в мешке. Была пара хороших легионеров, отдавались игре с душой, но многие просто отбывали свои контракты, играли с половинной отдачей. Зато сейчас иностранцы задвигались. Думаю, что Игорь Суркис на правильном пути, - он терпит то, что в «Динамо» происходит. Выдержит молодежь, обыграется немножко - будет сильная команда.

- Можете назвать «половинных» легионеров?

Зачем? Не хочу. И так обо мне в «Динамо» судачат: мол, Серебро лишнее говорит... Отвечаю все то же: «Что думаю, то и говорю. Зачем вы обижаетесь?».

- Сравните вашу знаменитую «дугу Серебряникова» и штрафные, которые исполняет Александр Алиев...

У него хороший удар. Хлесткий! Ножка у Алиева маленькая и резкая - мяч то резко падает, то в сторону уходит. В обвод у него хорошо получается. Обратите внимание: он коротко возле штрафной не бьет - только туда, где вратарь стоит. Голкипер мечется, он его ловит. У Юры Войнова тоже была маленькая нога, а голеностоп высокий. Он бил - и мяч резко шел, а потом резко падал.

- И вы все это подмечали?

Профессия такая. Я в Южной Америке заметил, что там «бананы» - так мы называли техничных игроков, - у которых с головой и с ногами все в порядке, крутят мяч с внутренней и с внешней стороны стопы. И когда увидел, как чилиец Хорхе Торо на чемпионате мира в Чили забил мяч со штрафного бразильцам - над стенкой крученым ударом, - то задумался. Почему мяч у него в какой-то момент резко упал? И дошел своей головой. Тут - немножко физики. Когда ты ставишь мяч ниппелем вниз, получается напряжение и, при большом вращении, он резко падает. Тяжесть от ниппеля, казалось бы, небольшая, но она давит, понимаете?

Лобановский на тренировках, когда оттачивал угловые удары, ставил перед собой щит. Я тоже себе поставил и начал тренировать этот удар. Как только забил в игре несколько мячей, тренеры, чтобы обезопаситься, начали ставить лишнего игрока. Тогда я освоил удар через стенку.

Вспоминаю эпизод. Играем в Москве с «Торпедо». 0:0. На 89-й минуте штрафной в нашу пользу. Ставлю мяч. Сабо: «Дай я пробью!». Я ему: «Сколько можно бить в стенку или выше ворот!». Так оно и было: разбегался и не мог попасть в ворота. В голове же ничего нет, лишь бы пробить. А все: «Ах! Какой удар!». Забиваю гол через стенку, мы выигрываем.

Следующий матч - в Донецке. И снова штрафной с той же точки. Я тогда подумал: «Олег Ошенков, главный тренер «Шахтера», наверняка смотрел матч с «Торпедо» и сказал вратарю, в какой угол я буду бить». Ставлю мяч, смотрю на вратаря. Он нервничает, ожидает, что я пробью в тот угол, что и торпедовцам, дернулся в эту сторону, а я закрутил мяч туда, где он стоял. Переиграл его психологически.

Мы в 69-м были уже старенькие, изношенные и, честно говоря, на бровях играли. А в дубле ребята подобрались хорошие, Маслов их по крохам собирал. Нельзя было их передерживать, и я сказал тренеру: «Мы уже все, разваливаемся. Меня надо убирать, а выставлять молодых». Он говорит: «Ты еще молод, Витя. Будешь в середине помогать молодым».

Не знаю, чего Александрович боялся. Это он подвел молодежь к игре и, если бы пошел на эту революцию... Но тут другие силы на него двинулись. Врагов нажил...

Помню, ехали мы в поезде. Маслов мне раскладку давал, как все это должно быть. Я ему сказал: «Виктор Александрович, у нас же людей нет». Он говорит: «Вырастут, это - будущее».

Мы тогда первыми в Союзе перешли на эту систему, выходили с четырьмя полузащитниками, как англичане на чемпионате мира. Всех обыгрывали. Нас не могли раскусить. Я где только не играл - и левым крайним, и центральным нападающим. Тяжело было, конечно. Я - «метр с кепкой», а против меня - защитники-гладиаторы.

- Какое поражение было для вас самым болезненным?

Когда мы в Киеве проиграли московскому «Спартаку». Четвертый раз должны были становиться чемпионами, но гол пропустили и забить не могли. Дождь лил. Я два штрафных бил. Мяч мокрый, набух, не то сцепление, понимаете? Кавазашвили, вратарь москвичей, потом хвастался: я, мол, «дугу Серебряникова» разгадал. Конечно, разгадал, если я бью мяч, как тряпку.

«СЕЙЧАС В ФУТБОЛ ВЛЕЗЛИ БОЛЬШИЕ ДЕНЬГИ. РАНЬШЕ СЧЕТ ШЕЛ НА ТЫСЯЧИ, ТЕПЕРЬ - НА МИЛЛИОНЫ»

- У вас с Валерием Васильевичем были какие-то разговоры о будущем футбола?

- Когда я пришел в команду, то на старой базе сидел в столовой за одним столиком с Лобановским и Базилевичем. Молчал и слушал, когда они спорили о том, как правильно играть. Если один говорил: «белое», то другой возражал: нет, «черное». Я в их разговоры не лез, хотя они пытались меня вовлечь: «Скажи ты, Витя». Я отвечал: «Не знаю». Думал с уважением: вот два киевлянина, неглупые оба, все время спорят - мыслители.

Так и должно быть. Если не хочешь мыслить, если тебе лишь бы выйти на поле, то толку будет мало. Ты должен знать и себя, и противника. Перед игрой все заранее продумать, подготовиться. Например, мы с Васей Турянчиком заранее все обговаривали. Он просил: «Витя, нагоняй своего опекуна на меня».

Любого спросите, кто уже закончил играть, он скажет: когда ты зрелый, мыслей у тебя больше, чем у молодого. Ты лишнее не пробежишь, читаешь хорошо игру, в курсе, от кого чего ждать. Я, например, знал, что от Феди Медвидя или от Сабо хороший пас не получу. Что Сабо может привести ко мне мяч вместе с опекуном. А у меня есть свой, и они меня вместе с мячом убивают.

Говорят, Лобановский все придумал. А все эти мысли о будущем футбола - от Маслова. Когда он отчислил Лобановского и Базилевича из команды, те приехали к нему в Гагры и двое суток заседали. Он дал им свои записи, талмуды - по тактике, по техническим вопросам. Мне об этом говорил журналист Лев Филатов. Короче, я Маслова и Лобановского связываю, оба - мыслители, оба профессионалы - упертые, кропотливые во всем.

- Ваше мнение о тандеме Маркевич - Калитвинцев? По-моему, он довольно необычный... (Это интервью я брал за несколько дней до отставки Маркевича. - Авт. ).

Толку из этого не будет. Возьмите: тандем Лобановский - Бесков. Оба хорошо знали футбол, но ничего у них не вышло, потому что они разные, несовместимые. Мне кажется, нужно было одного назначить - Калитвинцева. Он парень современный и уже состоявшийся, зрелый тренер, правильно воспринимает футбол - ему надо дорогу давать.

Знаете, сколько денег в валюте в других сборных? Раньше счет шел на тысячи, теперь - на миллионы. Где мы их возьмем? Сейчас в футбол влезли большие деньги, происходит фундаментальное становление клубов. Есть надежда, что футбол будет получше.

- У вас нет претензий к судьбе? Все получили от жизни, от футбола?

Я прошел хорошую школу в Запорожье. Грех жаловаться, хотя жизнь была тяжелая. Погиб отец, потом брат... Нам должны были дать трехкомнатную квартиру - даже ордер выписали, но потом отобрали, поселили в коммуналке - 12 квадратных метров на четверых. Я во дворе в маминых тапочках в футбол играл. А они ж клееные, через две игры пришлось выкинуть. Дальше гонял мяч босиком. Мячи воровал, когда они вылетали со стадиона и их не могли догнать.

Так сложилось, что с футболом у меня связано все. Он дал мне дорогу в жизни. Посмотрел хоть мир и увидел, как прекрасно мы живем! Коммунизм строим... до сих пор. У многих нервы сдают от такого существования. В этом государстве долго не живут, система всех убивает. Проснусь - живой, здоровый, и это радует.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter

Недавно один из лучших игроков "Динамо" 60-х Виктор Серебряников отпраздновал 70-летний юбилей. Его штрафные – "дуга Серебряникова" – вызывали больший фурор, чем сейчас удары Алиева. Виктор Петрович – прекрасный рассказчик, в мельчайших подробностях помнит события 40-50-летней давности.

В разговоре с "Левым берегом" Серебряников откровенно высказался о Сабо и Бышовце, коснулся темы договорных матчей в советском футболе, заработков футболистов. Если последующие поколения динамовцев отмечали гений Лобановского, то для Серебряникова непререкаемым авторитетом был Виктор Маслов, под руководством которого команда три раза подряд выигрывала чемпионат Союза.

Почему Маслов в первый же год у руля "Динамо" вывел Лобановского из состава?
Играем мы в Ярославле. Вели 2:0, но закончили 2:2. Маслов обиделся очень. Собрал всю команду и давай по одному чихвостить. Дошел до Лобановского, а он крайнего нападающего играл. Спрашивает: "Валера, что ты делал на поле?" Валера поднялся, а он такой солидный, и говорит: "Понимаете, Виктор Александрович, в команде есть ювелиры и чернорабочие". А Дед (прозвище Маслова. – "Левый берег") снял очки, долго так смотрел и говорит: "Валера, у меня все будут чернорабочие, притом что исполнение должно быть ювелирным". И Маслов Лобановского подвинул.

В Киеве шум поднялся. Сам Щербицкий за Лобановского был. Что делает Маслов: журналист Аркадий Галинский писал, что Лобановский – прирожденный центральный нападающий, и вот Маслов в матче против дубля "Спартака" ставит его на эту позицию. А Валера же левого крайнего всегда играл, он привык, что слева на него никто не нападает. И вот он играет в центре – одного соперника обведет, а второй с левой стороны подбегает и отбирает мяч. И так раз за разом. А Маслов, чтоб на него не шумели, на ту игру собрал все политбюро. После этого Дед начал перестраивать команду под свое видение. Потихонечку Каневского подвинул, затем Базилевича, Воинова.

А Трояновского?
Валя по игре подходил, но числился в нарушителях режима. А когда в команде еще был Лобановский, Валя каждый пас отдавал ему. Лобановский его подмял под себя: "Ты только мне пас отдавай". Но так же нельзя. Нас пять нападающих тогда было – эта схема "дубль-вэ" называлась. А Маслов изменил ее. Мы стали жестко играть в отборе мяча, перешли на игру в четыре полузащитника. Соперники долго не могли понять, кто у нас играет в обороне, кто – в атаке. Взаимозаменяемость была. Маслов настаивал, чтобы все и оборонялись, и атаковали. Сейчас так играют ведущие клубы мира. У него было очень много великих идей в голове. Маслов закончил рабфак, но от природы был очень умным человеком.

Когда он уже почистил состав, Лобановский с Базилевичем приехали на тренировочный сбор "Динамо" в Гаграх. Виктор Александрович их принял, дал им свои записи: "Читайте мои мысли, а потом поговорим". Двое суток они были у нас. Дед все их натаскивал, мысли вкладывал о будущем футбола. Лобановский, кстати, бегать не любил, но, став тренером, от игроков это требовал.

Игроки вашего поколения не были обижены деньгами?
Футболисты, которые играли до нас, говорили: "Да если б нам платили такие деньги, мы бы штанги грызли". Я отвечал: "Для своего времени вы получали хорошие деньги, мы – чуть больше, а у тех, кто придет за нами, будет еще больше". А сейчас ребята вообще зарабатывают отлично: за отдельные матчи можно поднять $50 тыс.

В бытность вашу игроком у вас 21-я "Волга" была?
Конечно. Я ее немножко ударю, подрихтую – и продам. Спрос превышал предложение, поэтому можно было улучшить материальное положение. А возможность купить новую машину вне очереди у футболистов была. Владимир Щербицкий – а именно он был хозяином команды – понимал: если у игроков будут жизненные блага, они будут полностью выкладываться на поле.

Я переехал в Киев из Запорожья не самым бедным человеком. "Волгу" мог сразу купить. Но стеснялся, все-таки был совсем молодым – мне 19 лет было.

В Запорожье так хорошо платили?
Больше, чем в Киеве. Если б не армия, я бы в "Динамо" и не перешел. Один только пример. Когда первый секретарь обкома захотел, чтобы "Металлург" из класса "Б" перешел в класс "А", он на решающие матчи установил такие премиальные за победу: первый матч – по тысяче, второй – две, третий – четыре, четвертый – восемь. Сумасшедшие деньги. А у нас играли в основном москвичи, опытные ребята, они прекрасно знали, что такое класс "А", какие там нагрузки. Что мы сделали: первые четыре матча выиграли, а решающие встречи проиграли. Не просто так, конечно. Так что в накладе не остались.

Когда в "Динамо" узнали, что Йожеф Сабо купил "Чайку", какая была реакция?
Мы о ней узнали, когда у него уже забрали машину (мол, футболисты вконец обнаглели. – "Левый берег")… Это аферисты. Он всегда с ними дружил. Деловые, умные ребята, знали, как деньги делать, куда вложить. Может, они ему и помогали делать деньги, но мешали в футболе... Он сам безграмотный, образование – пять классов, купил аттестат, поступил в институт. Я на 3-м курсе с ним сдавал экзамен по органической химии. Строгий человек принимал, и Йожеф никак не мог "проскочить". Химик закрыл нас в аудитории. Говорит: тебе – глюкоза, тебе – сахароза. А там структурные формулы, я сижу, фотографирую взглядом. А Сабо подходит к таблице Менделеева, делает умный вид (как он это всегда делает – или на тренерской скамье, или выступая на телевидении), говорит: "Витя, я забыл, как вода будет". Подзываю, говорю: "H2O". Он смотрит, смотрит, а в итоге: "И ты ничего не знаешь!"

Тут уже я завелся, переходим на футбол, вспоминаю ему чемпионат мира в Англии: "Тебя зацепили, ты как будто сломался, а приехали в Киев, так ты, гад, сразу здоровый стал. Зачем же так… С немцами тяжело ж было играть". А он здесь вышел на поле, прыгать начал, как балерина. Он во всем такой был, показушник. Я его гуцулом называл, ему обидно было.

Еще кто-то в "Динамо" вызывал у вас неприятие?
Бышовец очень непорядочный парень был. Считал себя самым умным. Всегда с таким апломбом, как будто он все знает, все умеет. А он не умел играть в футбол. Он за счет ребят – какая у нас полузащита была! – добивался успеха. Это курва настоящая была. Как выезд – он больной. Там драться надо, бороться, контратака – а он не бежит. Приходилось ставить Пузача. Мы с выезда привозим очки, а Дед говорит: "Не могу ставить Пузача, потому что Бышовец ходит возле ЦК и всем кланяется".

Он уже тогда лез… Чего он и в Москву уехал. Маслову звонили и приказывали ставить Бышовца. В ЦК в тонкостях ведь не разбирались. А он скоростные отрезки 5 по 30 метров бегал хуже всех. Вратари быстрее бежали. Да, когда мы играем дома, атакуем, в суматохе у ворот он мог поработать локоточками, сыграть на опережение, а так… И Маслов стал его доставать, а Бышовец стал ходить в ЦК.

Вам в "Динамо" договорные матчи часто приходилось играть?
Случалось. Например, если команда заранее выигрывала чемпионат. Маслов, зная, что будет "кухня", брал и уезжал в Москву, якобы в больницу. А мы уже на месте с ребятами смотрели в таблицу и решали, кому отдать очки, а кому нет. Или кто больше даст. Но делили сумму между всеми – игроками, докторами, массажистами, нянечками. В 1967-м мы стали первыми за пять туров до конца чемпионата. Помню, Маслов хотел, чтоб мы Ростову помогли, а мы отдали игру Баку, они тогда первый раз шли на "бронзу", пришли, попросили.

Владимир Бессонов однажды сказал журналисту: "Я столько водки выпил, сколько ты борща за свою жизнь не съел". У вас в этом плане опыта уж точно не меньше.
Когда время позволяло, я тоже нарушал… с удовольствием. В 1961 году меня выбрали капитаном команды, и это в 21 год. Я и перегрузил себя где-то: тренировки, ответственность большая. Разрядка нужна была. Перед сном успокоить нервную систему – милое дело, сама она не угомонится.

Вы много полетали по миру. Как после поездок в Европу, Америку воспринимали уровень жизни в Советском Союзе?
Это не я сказал: богатая страна и нищий народ. В 60-е китайцы так о нас говорили. При Союзе жены, дети чиновников ездили на Мальорку отдыхать. А за какие деньги? Хрущев говорил: обогнали Америку по производству молока и мяса. Ну, зачем ты врешь? В Москве, конечно, все было. А поедешь в Рязань, Вологду, Курск – пусто. Я когда начинал играть за запорожский "Металлург", так старшие просили, чтобы нас покормили в обкомовской столовой, жрать нечего было. А в Москве обгоняли Америку…

Кто в "Динамо" больше всего боялся летать?
Да все боялись. И я тоже. Помню, летели как-то на турнир в Южную Америку. И у самолета загорается двигатель. А в салоне были молодожены, в свадебное путешествие отправились. Так они стали друг у друга выхватывать спасательный жилет, хотя у каждого пассажира был свой. Паника – страшная вещь. Мне самому показалось, что у нас отвалилось крыло, а пилот просто заглушил два двигателя – он мог лететь на оставшихся двух. Тут я вспомнил, что чаще всего выживает тот, кто находится в хвосте самолета. Быстро бегу туда, заскочил в туалет, закрылся и сижу. Из меня от страха все вышло. Пустой был полностью. Покинул убежище, лишь когда мы приземлились на американской базе в Атлантическом океане.

Виктор Серебряников. Карьера игрока

"Металлург" (Запорожье): 1956-1959, "Динамо" (Киев): 1959-1971. Чемпион СССР (1961, 1966, 1967, 1968), обладатель Кубка СССР (1964, 1966). Участник трех чемпионатов мира, полуфиналист ЧМ-1966. Лучший футболист Украины-1969. В чемпионатах СССР провел 299 матчей, забил 70 голов. В сборной СССР - 21 матч (3 гола).

Спортивные Новости

09 февраля

Прославленный украинский футболист не дожил несколько месяцев до 75-летия. Последнее, очень откровенное, Виктор Петрович дал Дмитрию Гордону.

Пятикратный чемпион Советского Союза, дву-кратный обладатель Кубка СССР, участник трех чемпионатов мира (1962, 1966 и 1970) вошел в историю не только советского, но и мирового как мастер штрафных, против которых никакого спасения не было. Говорят, даже всемирно известный, если не сказать величайший, вратарь боялся этих странным образом подкрученных мячей, которые неизменно попадали в ворота. "Дуга Серебряникова" — это давно уже спортивная классика и устойчивый оборот, почти термин: так беспроигрышный прием называют, секрет которого на все 100 процентов знает лишь тот, кто его исполнял.

Свои фирменные удары Виктор Петрович два года отрабатывал, и, по его собственному признанию, идея дуги принадлежит не ему. Серебряников ее в Южной Америке подсмотрел, где, как он говорил, в играют, словно песню поют. Увидел — и освоить, и довести до совершенства решил. Остановился, лишь когда надрыв связок получил и медики пригрозили: "Вырежем сухожилие — поиграешь тогда...", но и двух лет упорной работы над замысловатым ударом хватило, чтобы, выходя на поле и глядя на Виктора, соперники уже думать начинали, как же, если придется, эффективно стенку построить, так выпрыгнуть, чтобы только забить ему помешать...

"В свое время, чтобы в сборную СССР попасть, нужно было на голову выше москвичей быть, — признался однажды коллега Виктора Петровича, другой легендарный динамовец , — а Серебряников был на две головы выше!". Серебро, как прозвали футболиста и товарищи по команде, и преданные , действительно мас-тером наивысшего класса был и всю жизнь любимому делу посвятил — . Закончив свою звездную карьеру в 71-м из-за , он тренерской работой занимался, за сборные команды ветеранов играть ездил, словом, на пенсию уходить категорически не хотел. "Думал, меня с поля уже вынесут", — шутил Виктор Петрович.

До своего 75-летия он каких-то четыре месяца не дожил, а во время этого , которое мы, как впоследствии оказалось, незадолго до его смерти записали, Серебряников на полном серьезе убеждал, что если хотя бы неделю на тренировки ему дать, показать готов, что бывших футболистов не бывает. Даже не-смотря на сильно пошатнувшееся здоровье и преклонный возраст.

До конца своих дней он все так же с интересом — живым, азартным, почти фанатским — футбольные матчи смотрел и очень профессионально, с доскональным знанием дела, их разбирал и анализировал. Особенно за любил наблюдать, которого "сущим дьяволом" считал, хотя и констатировал, что никто из игроков XX и XXI столетия великого , с которым Виктору Петровичу на поле в Бразилии довелось встречаться, не превзошел. Звездной болезни и даже малейшего намека на нее у Серебряникова не было — как в молодости, так и в зрелые годы он слыл открытым, юморным и компанейским парнем. Порой даже чересчур компанейским — настолько, что это вредило ему самому...

Еще одна фирменная черта Виктора Петровича — прямолинейность: он был из тех, кто, выражений особо не выбирая, вещи своими именами называл — вот во что верил, что нужным считал, то и говорил. Открыто, во всеуслышание, на диктофон и на камеру, не боясь прослыть глупым, стать неугодным или в разряд чьих-либо кровных врагов попасть. Сейчас можно сколько угодно с ним, точнее, со сказанным им, спорить: дескать, да не было такого, досужие выдумки, вздор, однако каждый из нас право на свое видение той или иной ситуации, в которой не-посредственно оказывался, имеет, на свою правду, независимо от того, нравится она кому-то или нет, и с какой стати лишать такого права Виктора Серебряникова?

Беседовали мы очень долго и, кажется, все возможные футбольные и околофутбольные темы затронули — самых звездных игроков и знаковых тренеров обсудили, их взлеты и падения, триумфы и роковые ошибки, которые, если Виктору Петровичу верить, в советском футболе все-таки были и на которых футболисты немало зарабатывали, особенности отечественного в сравнении с западным и заокеанским, неловкие, неприятные, а порой совершенно ужас-ные, патовые ситуации, в которые попадали наши ребята и из которых вынуждены были всеми правдами и неправдами выбираться... Думаю, не ошибусь, если скажу, что откровеннее и непосредственнее, чем Серебряников, на эти вопросы еще никто из футболистов бывшего СССР не отвечал.

Верить этому или как байку воспринимать — решать вам. Как по мне, рассказ моего собеседника совершенно удивителен — он как раз таки своей бытовой простотой подкупает, увлекает и затягивает уже потому, что кумиров на пьедесталах в нем абсолютно нет — есть обычные живые люди, которым ничто человеческое не чуждо и для которых любовь миллионов болельщиков стала скорее суровым испытанием, чем наградой. Это не положительные мифические герои — просто люди, с их слабостями и пороками. Да-да, у великих они тоже были — а что, разве у вас нет?..

— Виктор Петрович, для меня и для миллионов болельщиков вы выдающийся советский футболист, долгие годы приносивший славу и , пятикратный чемпион Советского Союза и двукратный обладатель Кубка СССР, а первое чемпионство киевлян в 1961 году (Боже, так много лет прошло!) помните?

— Ну а как же — прекрасно помню: это удивительная победа была! Тогда тренер Соловьев молодых ребят со всей Украины собрал, и конкуренция большая была: все в основной состав попасть мечтали, поэтому старались, тренировки серьезные, двухразовые проводили — до этого двухразовых не было.

— Раньше сколько и как хотели, так и тренировались, да?

— Ну да, по старинке, а Соловьев по-новому начал — интересный тренер, своеобразный.

— Он же москвич был?

— Москвич — жесткий, иногда даже жестокий. Ну, в каком смысле? После игры на машине квартиры стал объезжать, смотреть, кто, что, а потом собрания проводил, скандалы устраивал, деньги снимал. Ну, это не суть важно — мы молодые были, хотели играть.

— Хорошие игроки в команде тогда собрались?

— Очень! Талантливые!

— А кто выделялся?

— Ну, кто... Меня Соловьев как левого крайнего привез, а в Запорожье места мне не было — там асы играли. Условия в Запорожье хорошие были, деньги платили большие — и игроки что надо приехали. Меня на левый край подвинули, а левая у меня чужая (смеется), и получилось так, что конкуренции там я не выдержал...

— Правильно!

— Знаете, я со многими вашими партнерами по команде о Маслове говорил, и все единодушны: уникальный, прошедший, кстати, фронт, самородок, человек, который каких-то обширных, объемных знаний не имел, но так знал и так психологию понимал...

— ...действительно психолог большой!...

— ...так каждого пацана в отдельности чувствовал, что благодаря этому его команда огромных успехов достигла...

— Признаюсь вам честно: сразу я его тоже не понял, но этот переворот, перестройку всю, он недаром затеял. Все в Ярославле началось — все наши в атаку полезли: и защитники, и полузащитники, и ерунда у нас получилась, а он же тактик большой. Мы 2:0 в Ярославле вели, и тут уже 2:2 — дед психанул, команду собрал — и как начал! От вратаря до нападающего чихвостил...

— ...всем напихал...

— ...каждому! "Серебряников, встань. То, что ты забил, — это хорошо, но то, что в обороне не играешь... Ты только атакуешь, вы все атакуете — Каневский, Базилевич, Трояновский...". До Лобановского дошел и спрашивает: "Валера, ты на поле что делал?". Ну, Лобан — грамотный парень, присадить Деда решил. "Вы понимаете, — ему сказал, — в команде есть ювелиры и есть чернорабочие...". Дед очки снял: "Значит, слушай, Валера, у меня все чернорабочими будут".

— Это он ему приговор подписал...

— Ну а тут Аркадий Галинский — помните, журналист? Талантливый был, но какую-то ерунду написал, что всех жены за сутки восстанавливают, а у Валеры такая жена, что он через 12 часов играть уже может. "Если вы в Киев приедете, у любого таксиста спросите, и он вам скажет, где Лобановский живет", "Лобановский — прирожденный центрфорвард, а его левым крайним ставят" — и прочее в том же духе. Ну зачем это? В общем, сцепились они — Маслов с Галинским — дело до скандала дошло. Галинский ведь все начальство сумел убедить, что Дед Лобану ходу не дает, талант уничтожает, и вот " " приезжает — и Маслов Лобановского центальным нападающим ставит.

— А он же в центре играть не мог...

— Естественно. Он левым крайним привык — к тому, что слева человека у него нет, там же бровка. Мяч, короче, берет, вести хочет, а слева забегают и забирают. На матч все руководство республики во главе со Щербицким приехало...

— ...и Маслов такой урок преподал...

— Ну да — от него требовали, чтобы Лобановского ставил, и Дед решил: ну хорошо, посмотрите, какой из него центрфорвард. К тому же Маслов под него пацанов из дубля поставил — немножко корявеньких, и руководство все поняло, Щербицкий сказал: "Да, Виктор Александрович, что-то у него не получается".

— Маслов, собственно, чем был хорош? Знанием психологии — раз, пониманием — два, а что еще было такого, что спустя годы говорить о нем заставляет?

— Очень ругательный он был, жесткий — тебя, как последнего пса, облает! Ты же знаешь, что провинился, — вот он с тебя шкуру и снимает, но не наказывает: никогда ни одного человека не наказал — так, чтобы деньги снять, еще что-то...

Чистка с того началась, что мы в Новосибирске матч за Кубок СССР проиграли. В мае туда приехали, думали, хорошо, прохладно, а там жара 30 градусов, Боже мой! Сначала мы 1:0 повели — я с углового забил... Смешной был мяч — смешные мячи бывают... На чемпионате мира чилийцы нам так забили — Нетто у ближней штанги стоял, Яшин ему крикнул: "Играй!", а ему послышалось: "Я играю!". Такие нюансы даже у больших команд случаются часто, а тут гляжу — у нас одного защитника нет. Это Коля Кольцов с поля ушел — от жары ему в голову что-то ударило.

— Да вы что?!

— Да, ушел, а тут еще Сабо набедокурил — его выгнали. В общем, 2:1 мы проиграли, и скандал разгорелся — Новосибирск даже ведь не Москва... Маслов очень злой был, и с того момента перестройка началась: разборки пошли, скандалы...

Обычно ведь как: в поезд садимся — беседуем... Это если выиграли, а если, не дай Бог, проиграли — Маслов ни одного не поймает, все кто куда прятались! В ресторан не идем, потому что там отыщет, в буфет тоже — все с собой брали и по вагону разбредались, потому что очень шумел. Проигрывать не любил и как-то этим нас зарядил — что уступать бы то ни было нельзя.

Когда он уже команду почистил, мы его выгонять хотели, протестовать, но собрались, посидели, подумали... Ну какой нам еще тренер нужен? Ну пусть ругается — он же никого не наказывает. К хозяину ходит, деньги выбивает, в обиду нас не дает. На матч в Минск приехали, поговорили... В общем, минчан 4:1 сделали — у них дома. Дед встал: "Ну хорошо, получилась у вас игра" — и начали мы работать. В Куйбышев отправились — "Крылышек" обыграли, в Киеве два матча выиграли, потом в Ташкенте, в Алма-Ате...

После очередной победы в купе садимся, коньячок — уже ж вместе можно. По рюмашке выпили — и я издали зашел: "Вик Саныч, вы говорили, что воевали...". Он ко мне хорошо относился — как к сыну... Сидит, смотрит и рассказывать начинает: "Вы знаете, ребята, я же патриот настоящий. В ополчение пошел, хотя на автомобильном заводе работал...".

— Имени Лихачева?

— Ну да, токарем — я "токарь-пекарь" его называл. "Так что же вам выдали? — спрашиваю. — Какой автомат? Или пулемет?", а он как матюкнется! Палку ему дали, под ружье сделанную! "И что, — я вопрос задал, — все ополченцы в бой с палками шли?". — "Лейтенант с пистолетом — вверх стрелял. Нам высоту взять приказали, и мы побежали...

— ...с палками...

— Бахнули (по шее себя щелкает) — море по колено, все бегут, и я тоже. Люди падают, я что-то кричу...", а потом рассказывал, как мина разорвалась и его в пятую точку осколком ранило. "Я, — вспоминал, — глаза закрыл, думал, что умираю". — "Хорошая рана, — я пошутил, — а дальше-то что?". А дальше молоденькая девочка подползла — ну, санитарка, сколько их убили тогда, ужас. "Мне, — улыбнулся Маслов, — стыдно стала, что она сейчас в моей пятой точке осколок искать будет", а рана-то интересная — там же не перевяжешь, ничего сделать нельзя, кровь идет: он ведь поддатый. Почему так много людей на войне погибло? Вы же понимаете...

— Из-за градусов кровь не останавливалась...

— Да, верно. "И вот, — продолжал Маслов, — она меня потащила. Я помогал ей, конечно, старался: она маленькая такая, тянет меня...". В общем, доползли, осколок вынули, а потом Маслова, как раненого, Лихачев опять на завод забрал и сразу на какую-то должность назначил (пацана 18-летнего: мужиков-то не было — одни бабы). Эвакуация завода шла, в Москве только те цеха, где " " делали, остались, а то все — в , и вот наш Дед этот завод эвакуировал. Только с поезда слез — побежал, поляну для нового цеха выбрал, женщины станки еле вытащили... Сообщил, что место нашел, где цех можно строить, — зимой это было, а потом весна пришла, и оказалось, что это болото!

— Кошмар!

— И вот тут уже от смерти его Лихачев спас. Ма-сло-ву же расстрел светил...

— ...за якобы диверсию?

— Ну да, а у того прямая связь со Сталиным была...

— Признайтесь, а зачем вы Виктору Санычу под одеяло ужа положили?

— Он моего друга Хмельницкого на матч не поставил, а для него не играть было смерти подобно. Вик Саныч уже Блохина задействовать начал, видел, что Хмель не бежит, а скорости уже пошли, и Бышовец не бежал. Оба нападающих без скорости — за счет храбрости, техничности им удавалось держаться...

— ...а Пузач бежал?

— Толя — да, мы в контратаке с ним хорошо работали. 30 метров он быстрее всех в команде преодолевал, для это самое главное.

Помню, я на базу на машине приехал...

— Вы, кстати, единственный, по-моему, в " ", разрешалось на базу в машине ездить...

— Да, Дед позволял. Я говорил: "Ножки болят, дойти тяжело..." (смеется). Он уже молчал. Ну, приехал я, в комнату захожу — немножко опоздал, сейчас тренировка начнется, а Хмель сам не свой. Спрашиваю: "Виталь, что такое? Что-то дома?". — "Да нет, Вик Саныч зашел и сказал, чтобы я эту игру отдохнул", и это для него удар, столбняк, чуть не плачет! Я: "Ничего, мы ему придумаем...". Сам-то я, какой он, тот уж, не разбирался — мне показал, что у него пятнышки желтые...

— А в Конче-Заспе ужей много водилось?

— Ну да — там же Козинка разливается, луга заливает, вода долго стоит, а когда сходит, болото образуется, а там ужи, змеи... Я Хмеля попросил: "Идем со мной, чтобы я змея кусючего не поймал. Ужа знаешь?". — "Знаю". Ну, я цапнул его, за пазуху засунул... Надо же пронести как-то, а он холодный, ворочается... Принес, у себя под одеялом спрятал, а он уже не ползает — свернулся и спит. Дед обход делает: в комнаты заходит, смотрит, все ли на месте, потом выходит, двери на ключ закрывает да еще палкой подпирает (улыбается), а я, пока он по другим комнатам ходил, к нему пошел, ужа в кровать положил, одеялком накрыл, к вернулся и лег.

Лежу и думаю: "Что ж я наделал? Он ведь всех этих ползающих, даже мурашек, боится, у него ж сердце слабое!". Из-за друга на такое страшное дело пошел... Слышу: возвращается Дед к , палкой стучит, а его номер от нашего через комнату... Пару минут проходит — и, знаете, как голодный лев просыпается? Вот так же и Дед — ка-а-а-к зарычал! (Смеется). Все из комнат, несмотря на замки, повыскакивали, а мы с Хмелем остались — ну, он догадался... К нам с этим дрыном с железным набалдашником залетает... Я: "Хмель, переворачиваемся!". Головы подушками прикрыли, а задницы выставили, одеялами укутав, чтобы по пятой точке хоть попало, не по голове...

— Попало?

— Через одеяло как долбанул — будто того одеяла и нет! Мне еще и добавил. "Я, — сказал, — понял, чья это работа". — "Вик Саныч, — я простонал, — я ж теперь играть не смогу: вы мне все задние мышцы отбили!". — "Мышцы на пятой точке у тебя, что ли?". Ребята заглядывают: "Что ж вы сыночка-то бьете? Кто же играть будет?". Отлупил меня Маслов и бросил: "Ко мне зайдешь". Я зашел. "Что ж ты делаешь? — Дед спросил. — Да будет твой Хмельницкий играть, будет — пойди, скажи ему. Ну вас к черту, иначе вы мне какого-нибудь Змея Горыныча с тремя головами принесете, но если не справится — ты отвечаешь!".

— Справился?

— Да-а-а! Как раз с углового забил.

— Команда у вас в начале 60-х клас-сная была?

— Непрофессиональная.

— Да вы что?!

— Молодые, как в игре перестроиться, не понимали — все по накатанной, по ленточке...

— А при Маслове?

— Ну, там уже профессионалы были. В 65-м, второе место и Кубок завоевав, мы все понимать стали.

— То есть команда была классная?

— И мужики подобрались настоящие?

— Воины! Уже не ныли — Маслов всех отучил. Больно? Никаких "больно" — молчишь, и все.

— Полвека уже прошло, вы давно не играете, а до сих пор среди болельщиков и знатоков этот термин — "дуга Серебряникова" — живет. Что же это такое и в чем его суть?

— Ну, в этом (по шее пальцами щелкает и смеется).

— Понятно, но как же вы мяч запускали, что он точно в ворота падал?

— Это с подачи Галинского возникло — сперва "косоприцельный удар" он писал, когда стенку я обводил...

— ...неудачный термин...

— Ну, "обвод стенки" можно было написать? Я, когда в Южной Америке бывал...

— ...подсмотрели?

— Там увидел. Чилиец Торо на чемпионате мира таким образом бразильцам забил — он как раз через стенку бил. Я смотрел и думал: "Вот мудак! Что же я раньше-то не догадался?". Приехал и начал работать.

— А в чем специфика? Поле ровное, мяч круглый — что же вы с этим мячом делали?

— Вы, как Маслов, спрашиваете — он тоже ведь, хоть и профессионал, думал, что это случайно все, а потом я " " в 69-м на последней минуте забил... 1:0 мы выиграли — это столько лет он не подходил ко мне, не спрашивал... В Донецк приехали — на 10-й минуте штрафной в сторону " " дают. Я мяч в ту же точку ставлю, стою, на вратаря смотрю и думаю: "Ага, ты уже знаешь, куда прыгать, и если даже матч с " " не видел, Ошенков тебе сказал, поэтому туда, где ты стоишь, ударю". Ставят стенку, ему трудно, он нервничает, выглядывает... Он рванул уже, а я только бить начинаю — как раз туда, где он секунду назад стоял. Гол! Стою и смеюсь: "Какой вратарь образованный!". — Он: "Это Ошенков...". — "Хорошо-хорошо, я так и предположил, что это он тебя просветил, не обижайся!" — а что обижаться-то?

— Как же вы это делали и в чем же секрет вашего фирменного удара?

— Ну, тут, во-первых, немножко физики: мяч вниз нипелем ставил. Там тяжести больше, и когда он летит, эта тяжесть давит — мяч резко падает, понимаете?

— Замаха почти не было, да?

— Нет, он был...

— Сильный?

— Небольшой: шаг назад — и все, резкий удар. Я снизу немножко боком бил, чтобы мяч крутился, понимаете? Когда "шахтеры" в Киев, на базу к нам, приехали, Дед сказал: "Идем". Я: "Куда, Вик Саныч? На луг за ужами не пойду, хватит". Он попросил: "Покажи мне, Витя, что ты делаешь, а то я смотрю и все время спросить хочу, но неудобно — я столько лет в футболе...". — "Ну почему? — возразил я. — Вы же в Южной Америке были, видели, как там крутят... Сами же говорите: "Только щечкой пас отдавай, только щечкой, а щечку пока поставишь, пока развернешь... Время проходит — хоть это и доли секунды, но все важно, а тут ты любым местом должен играть, голеностоп весь должен работать". Ну, это отрабатывать надо...

— Я, Виктор Петрович, у многих клас-сных футболистов спрашивал: "Вы, когда бьете, точно знаете, что мяч в эту точку пойдет?". В основном все отвечали: "Ну, как? Примерно. Вроде должно туда попасть". Вы тоже так или же все-таки знали, в какой точке мяч окажется?

— В смысле с удара? Не со штрафного?

— Да, с удара...

— Нет, только угол знал, куда бил.

— А со штрафного?

— Там точку знал, да.

— Это многолетняя наработка?

— Три года отрабатывал, потом бросил — правая нога полетела, связки. По-моему, еще при Соловьеве московскому " " забил, " ", еще кому-то — и связки накрылись. Зоя Миронова такая была...

— ...спортивный врач знаменитый...

— ...профессор — я к ней пришел, ногу показал. "У тебя надрыв, — сказала, — а когда порвешь, Витя, я с удовольствием тебе вырежу...". — "Что вырежете?" — переспросил я. Легендарный доктор, в войну санитаркой была, много людей вытащила, саму ранило, а после войны в медицинский институт ее без экзаменов взяли. Хорошая женщина...

— У вас и ваших товарищей по команде оглушительная слава была, вы по-настоящему народным героем были, а как вы ее воспринимали?

— Слава — это хорошо, но удержать ее очень сложно. Я привык, хотя и спады бывали — любой игрок, каким бы он ни был, через это прошел. У меня спад в 61-м году, даже в 60-м, случился. Тайным голосованием меня капитаном команды выбрали, а я встал и Соловьеву сказал: "Вячеслав Дмитриевич, вы меня извините, но какой из меня капитан — что я Войнову что-то скажу, или Макарову, или еще кому-то из старших? Да меня сперва пошлют, а потом закусают — я же самый молодой...". Он: "Нет-нет, давай!" — уважал очень. Мы в Кишинев, помню, приехали — хозяев обы-грали, в Ташкент отправились, а там жара, три часа дня, игра не пошла... Я-то знал, почему у меня спад, — молодой, неопытный, думал, что сил на все хватит, а оказалось, нет. Если профессионал, должен прежде всего себя знать, как восстанавливаться, а я немножко разбаловался. В Ташкенте мы 1:0 проиграли — и началось: оттуда сразу в Алма-Ату приезжаем...

— ...тоже жарко...

— Нас, правда, в доме отдыха динамовском поселили, а там арыки, оазис небольшой, поэтому попрохладнее было. Соловьев меня каждый день вызывал — долбит и долбит. Я его послал, он пепельницу схва-тил, я убегать... Как раз возле моей головы пролетела, дверь повредила — если бы по голове попала, пробила бы ее точно.

— Вот тренеры: один пепельницей бро-сался, второй палкой бил...

— Ну, нервы же у всех имеются, и, в общем, ушел я...

— ...из капитанов?

— Нет, из дома отдыха, стресс снять. Красивых девушек в Алма-Ате много (смесь какая-то казахов и русских или украинцев), познакомился, пьяненький пришел, а тренер меня ждал — понял, что переборщил. Увидел, что я поддатый: "Ну-ка зайди. Что, обиделся?". — "Так убить же хотели — как не обидеться? Счастливый я, наверное". Ну, выпил, бравирую, ничего не боюсь... "Ладно. С капитанов я тебя снял — к игре готовься".

В Алма-Ате меня не поставили: врач наш, Дорофеев, боксер, мастер спорта, понял, что со мной что-то не так. В диспансер повез, кардиограмму сделали — оказалось, переутомление полное. Он в шоке был: "Витя, ты что?".

— Девочки просто до добра не доводят...

— Ну, разумеется: после игры — еще нагрузка, и потом, железных не бывает...

Продолжение следует...

Главная » Ремонт и уход » Виктор Серебряников: Волшебник уникальной "дуги". Отказываетесь от своих слов