Конная охота на лисицу в англии. Охота на лис в англии
Как-то вечером моя жена поинтересовалась, не желаю ли я «съездить на фазанов». Будучи однажды в кругу своих подруг, она обмолвилась, что муж ее подсел на охоту, и одна из ее англо-шотландских знакомых в ответ сказала, что ее муж – охотник с большим стажем. Слово за слово – так и сговорились они своих мужей познакомить на этой ниве.
Из ружья я стрелял до этого только по тарелкам – благо в получасе езды очень хороший стрелковый клуб. На птицу я никогда до этого не ездил, однако всегда хотел попробовать.
В Великобритании это очень популярный вид охоты, хотя и недешевый. Разведением фазанов для охоты занимаются многие поместья и охотугодья, и бизнес весьма прибыльный – в зависимости от расположения, гламурности места и количества птиц стоимость охоты может доходить до 10 000 фунтов в день. За эти деньги компания из 10 стрелков может добыть 250-300, а то и более птиц за день. Самое смешное, что и здесь по местной традиции охотники после охоты могут оставить себе лишь пару фазанов. Все остальная дичь достается поместью и, в конце концов, попадает на прилавки супермаркетов.
Мне повезло – стрелять меня приглашали в синдикат. Это тоже распространенная форма организации охоты. Группа из, как правило, десяти стрелков выкупает блок из нескольких дней охоты сразу на год вперед. Обходится это им не в пример дешевле. Однако если один из охотников в оговоренный день прибыть не может, то приходится искать ему замену – или пропали денежки. Меня как раз и пригласили на такую подмену. Причем пригласили за два месяца до самой охоты (!). Здесь вообще народ отличается долговременным планированием. Скажем, совершенно нормально двум знакомым в августе договорится о ланче, скажем, 1 ноября в 12 часов в оговоренном месте. И без лишних напоминаний они там и встретятся. Нам, привыкшим, что 12 месяцев – очень долгосрочная перспектива, это кажется сначала противоестественным, но потом привыкаешь.
На досуге я прочитал пару книжек на тему, чтобы не выглядеть откровенным новичком. Итак: обязательная рубашка и галстук, причем галстук желателен охотничьей тематики. Твидовая куртка и короткие брюки – бриксы. На ногах – гетры с забавными помпончиками и туфли, а в плохую погоду зеленые резиновые сапоги – веллингтоны. Помпончикам следует выглядывать из-под брюк, над голенищами сапог. Шляпа, а еще лучше кепи, должна венчать этот традиционный английский охотничий костюм. Гетры и бриксы я, признаюсь, оставил на следующий раз, ограничившись брюками цвета хаки, заправленными в резиновые сапоги. Все остальное – согласно этикету.
В день «Х» с самого утра за окном шел какой-то жуткий тропический ливень. «Смоет нас так», – пришло мне в голову. Еще я подумал, что в такую погоду ни один фазан не взлетит даже под дулом пистолета, и полез в смартфон, где метеопрогноз Би-Би-Си обещал дождь с 4 до 6 утра, а затем облачную погоду, но без осадков. И почти ровно в шесть дождь прекратился. Я в очередной раз поразился, насколько точно местные метеорологи умеют предсказать погоду на ближайшие 24 часа. Прогнозы за пределами этих временных рамок часто не сбываются, но в краткосрочном прогнозировании равных англичанам просто нет.
После часа езды по проселочным дорогам графства Кент точно в назначенное время я прибыл в указанное место. Охота проводилась на землях, принадлежащих большой ферме. Дорожка упиралась в гараж с сельхозтехникой. Чуть в стороне я увидел импровизированную стоянку, на которой уже было несколько машин, в основном внедорожников местного разлива. Сразу за парковкой стоял вагончик с большими окнами, занавешенными тюлем. Сквозь них виднелись люди, сидящие за столом. Я вошел внутрь. Меня встретил мой новый знакомый Стивен, который представил меня своим друзьям.
Началась охота с традиционного английского завтрака – яичница с беконом и фасолью, сосиска, тосты с маслом и джемом, кофе. Далее – все согласно заведенному ритуалу. Сначала собираются чаевые для загонщиков. Потом среди стрелков по кругу пускается записная книжка – маленький тотализатор. Каждый пишет свое имя, количество птиц, которое, по его мнению, вся компания в этот день подстрелит, и кладет 10 фунтов. Тот, чей прогноз окажется наиболее точным, получает этот джек-пот. Правда, выигрыш этот только тешит самолюбие, ибо по традиции после охоты и охотники, и загонщики едут в местный паб, и счастливчик, получивший эти 100 фунтов, тратит все деньги на выпивку.
Тем временем организатор проводит короткий инструктаж по безопасности, напоминает не стрелять птиц-альбиносов – за это полагается штраф в 25 фунтов. Затем тянется жребий на номера. В кожаном несессере десять пластмассовых полосок, на каждой из которой выбит номер. Я вытягиваю полоску с цифрой «пять» – это мой номер на первый загон. В следующий раз я прибавлю к этой цифре три и окажусь на восьмом номере, и так далее. Делается это ради справедливости, поскольку птицы, естественно, летят не равномерно. Количество загонов при этом определяет организатор охоты – исходя из того, как набирается общая сумка. Нам определили максимальное количество в 150 птиц.
Выходим на улицу – загонщики и подборщики с собаками толпятся неподалеку. Наконец они грузятся в несколько машин и отбывают, а мы неторопливо идем следом и выходим на большое поле, примыкающее к леску. Подхожу к своему номеру – торчащей из земли палке с цифрой «пять». Справа и слева от меня на расстоянии примерно 30 метров друг от друга в линию расположились другие охотники.
Стрелять полагается только птиц, летящих выше деревьев. Все что ниже – табу. Во-первых, моветон, во-вторых, небезопасно, так как можно попасть в загонщика. Рядом стоит Стивен и говорит, что птица, скорее всего, во время первых загонов будет лететь плохо. Я расчехляю ружье, высыпаю пачку патронов в карман, надеваю наушники. Некоторые охотники носят на поясе патронташи, но мне удобней доставать из кармана. Далее на глаз определяю сектор в 30 градусов. Все, что за пределами сектора, уже не мои птицы. В принципе, поскольку все друзья, подстрелить чужую птицу тут считается доброй шуткой, если, конечно, не усердствовать. В коммерческих же охотах, когда вокруг чужие люди, сначала предупредят, а потом просто попросят на выход.
Наступает ожидание. Позади нас расположились подборщики птиц с собаками. Земля серьезно раскисла, и с сапог отваливаются налипшие комки грязи. Через десять минут тишины вдалеке начинают слышаться резкие крики загонщиков – УАРРРГ! УАРРГ! В руках у них громадные пластиковые мешки, в которых у нас перевозят сахар. Они закреплены на деревянных ручках. Загонщики машут ими – раздаются громкие щелкающие звуки.
И вот из-за леса начинают вылетать одиночные фазаны. Как и ожидалось, многие сразу пикируют и садятся на землю недалеко от охотников. Летят еще и еще. Вот один направляется ко мне. Я жду, пока он подлетит поближе, провожу стволом и стреляю. Фазан в полете картинно закрывает глаза, складывает крылья и камнем падает на землю. К нему тут же срывается собака. На меня вылетает второй, третий фазан. Один летит ровно между мной и соседним стрелком. Мы дружно задерживаем выстрел из уважения друг другу, а потом одновременно стреляем. Птица, в которую попадает двойной заряд дроби, просто взрывается в воздухе. Нас обдает дождем из пуха и перьев. Тем временем на опушке леса появляются загонщики. Звучит свисток – загон окончен. Я записываю себе в актив четыре с половиной птицы, с учетом того последнего, которого мы подбили вдвоем. Подборщики приносят птиц к прицепу, на котором стоит деревянная рама. Они связывают фазанов разного пола попарно. Такая связка называетcя brace.
Охотники собираются в группу и начинают громко делиться подробностями прошедшего загона и количеством подстреленных каждым птиц. Нас ведут на следующее поле. Мы проходим мимо окруженной сеткой лесной поляны с кормушками и поилками – разведение фазанов тут поставлено на широкую коммерческую основу. За поляной виднеется небольшой прудик, на котором плавают утки.
Нас опять расставляют по номерам, и все начинается сначала. После второго загона – традиционный аперитив. Прямо на капоте внедорожника, который тянет прицеп с отстрелянными птицами, расставляются маленькие рюмки, в которые организатор наливает ликеры и наливки домашнего производства. Мне особенно пришлась по вкусу sloe gin – настойка джина на ягодах терновника.
После третьего загона приходит время обеда. Его устраивают прямо на открытом воздухе. Горячий гороховый суп, различные местные деликатесы, вино. Во время перерыва организатор подсчитывает отстрелянных птиц и решает: для того чтобы достичь требуемой цифры в 150 птиц, надо провести еще два загона.
Следующий загон проходит у молодого лесочка, который шутки ради засадили по типу лабиринта. Неожиданно после нескольких одиноких птиц на нас вылетает плотный поток фазанов. Ощущение налета эскадрильи бомбардировщиков. Начинается лихорадочная стрельба. Все охотники жадно торопятся стрелять, и качество стрельбы неминуемо падает. Многие птицы легко пролетают эту стену огня. Я тоже невольно включаюсь в этот ажиотаж. От возбуждения патроны сыплются на землю – я промахиваюсь мимо стволов. Выстрелы становятся все более лихорадочными и все менее точными. Наконец поток птиц прекращается, стрельба стихает, и все охотники переводят дыхание. Да, не потерять голову в такой ситуации очень сложно!
Из-за леса вылетает пара уток. Идут они намного выше фазанов и практически вдоль линии стрелков. Один промах, второй, третий. Они как будто дразнят нас. Вдруг, когда утки уже почти пролетели мимо, какому-то стрелку все же удается зацепить одну из них. Та, не падая, машет крыльями в воздухе, как зависший вертолет. Вторым выстрелом ее сбивают. Утка срывается вниз и падает с ревом подбитого истребителя. К ней тут же устремляется собака.
Организатор тем временем дает сигнал окончания охоты, и мы все возвращаемся на парковку. Происходит финальный подсчет птиц – 139. Чуть не хватает до 150, но сегодня было много промахов. Каждый из нас получает свой трофей – связку из двух фазанов. Мы усаживаемся в машины и перемещаемся к ближайшему пабу, куда чуть позже подтягиваются и загонщики. Там за пинтами эля продолжается оживленная беседа, а я прощаюсь с новыми друзьями и убываю домой.
Русский охотничий журнал, июль 2017 г.
1125Закон об охоте в Англии был принят в 1831 г. С тех пор он постоянно дополнялся и исправлялся. Все изменения и дополнения проводились через верхнюю палату парламента Великобритании - палату лордов. Исполнительным и контролирующим органом в области охоты и ведения охотничьих хозяйств в этой стране является Министерство сельского хозяйства.
В Англии нет объединенного союза охотников. В графствах (административно-территориальные единицы) созданы охотничьи клубы (синдикаты), объединяющие состоятельных людей на основе интереса к определенным видам охоты: соколиной, ружейной, с подружейной собакой, с гончими и борзыми.
Егеря объединены в особую ассоциацию и занимаются только организацией охоты и отстрелом хищников. Охрана животного мира возложена на полицейские органы охотничьего надзора и местные власти.
Свидетельство на право охоты (как правило, платное) ежегодно выдается полицией графств на каждый вид дичи отдельно. Охотник, получивший разрешение на добычу дичи определенного вида, не имеет права охотиться на другой вид дичи. В противном случае он может быть привлечен к судебной ответственности, как нарушитель правил ведения охоты.
Постоянные охотугодья, в основном, находятся на пустошах. В Англии они занимают 28% всей ее территории. Владельцами этих земель являются крупные лендлорды, которые занимаются разведением дичи разных видов: оленей, кабанов, зайцев, кроликов, фазанов, куропаток и пр. Охотничьи клубы арендуют эти угодья. Во главе клуба стоит "мастер охоты", избираемый сроком на один год. Синдикаты нанимают одного или трех егерей, основными обязанностями которых являются подкормка зверей и птиц, защита их от хищников.
Хищниками в хозяйствах, занимающ ихся разведением пернатых, считаются сойки, сороки, серые белки, уничтожающие кладки птиц. За каждую сойку и белку, убитую в угодьях, егеря получают особое вознаграждение.
Ежегодно члены клуба платят собственнику земли определенную денежную сумму из расчета на одно ружье (несколько сот или тысяч фунтов стерлингов). Посторонние люди, т. е. приглашенные, не являющиеся членами клуба, допускаются к участию в охоте лишь в том случае, если они вносят плату за полтора-два ружья.
Сезон охоты на пернатую дичь открывается 12 августа и заканчивается 1 февраля. Сроки охоты на каждый вид дичи устанавливаются отдельно. В графствах Англии и Уэльса запрещена охота на тетерева, куропатку, фазана по воскресеньям и на Рождество.
В Англии отсутствуют общепринятые нормы отстрела дичи. Охота на пернатую дичь проводится загоном или с собаками. В охоте загоном могут участвовать до 8 охотников и около 10 загонщиков. Пернатую дичь принято стрелять только влет и только одного вида. При этом обязательным для всех участников охоты является соблюдение установленных правил. Хороший охотник может отстрелять до 40 птиц за день охоты. Плотность популяции дичи благодаря принятым мерам по ее защите и разведению очень велика (за один сезон с 2 тыс. га площади угодий отстреливают в среднем 5 тыс. куропаток или 3 тыс. фазанов).
Пернатая дичь в Англии не только многочисленна, но и разнообразна. Здесь охотятся на утку, гуся, лебедя, бекаса, дупеля, перепела, вальдшнепа, голубя, кроншнепа, лысуху, зуйка и др. Во время охоты с лодки на перелетах один охотник может добыть за сезон до 400 уток и гусей.
На просторах Британских островов обитают крупные шотландские олени. Охотятся на них зимой с ружьем и гончими. Специального разрешения со стороны государственных ведомств на это не требуется - все решают местные власти.
На лису охотятся с октября до конца марта и не только с ружьем, но и на лошадях. Такая охота называется парфосной и состоит в том, что лисицу преследуют до тех пор, пока она, обессилив, не станет добычей охотника. В этой охоте участвуют от 30 до 50 всадников и 30–100 собак. Такая охота в пределах одного угодья может проводиться не более двух раз в неделю.
Если в отдельных графствах лисицы, размножаясь в избытке, начинают наносить вред птицеводческим хозяйствам, фермеры или нанимают егерей для их отстрела, или сами устраивают облавные охоты.
В Англии вредными и приносящими ущерб охотничьим хозяйствам признаны следующие виды дичи: серые белки, зайцы, кролики, барсуки, горностаи, куницы, ласки, выдры. Охота на этих зверей и птиц разрешена круглый год любыми способами с выплатой вознаграждения.
Охота в Британии была сословным занятием, жестко регламентированным имущественным положением граждан. Нарушение регламента сурово каралось. Крупная благородная дичь являлась прерогативой особ королевской крови, крупных лендлордов, аристократов. На оленя могли охотиться только короли и высшая английская придворная аристократия. Со стаями гончих на косуль, ланей и лисий в Англии охотилось дворянство. Уделом арендаторов, фермеров, простолюдинов было добывание мелкой дичи, в том числе из нор. Терьеры в такой охоте были незаменимы.
В 1686 г. Блоум описывал охоту на лисий с терьерами: «Терьер — маленькая собака, предназначенная для охоты на лис и барсуков. В его задачу входит покориться и обозначить зверя. Это означает, что собака должна загнать добычу в тупик норы — лисьи норы имеют много тупиков — и удерживать ее там до тех пор, пока сверху животных не откопают. Собака должна облаивать зверя на одном месте, и ее голос показывает, где находится лиса. Большинство охотников используют смычок (пару) терьеров, чтобы свежую собаку можно было запустить, а первую отозвать». (См. .)
Изначально охота с терьерами в Англии носила утилитарные функции — уничтожение вредных животных, наносивших ощутимый урон посевам и хозяйству. Эти вредители в те времена были сушим английским бедствием. Яды и капканы стали применяться значительно позднее. Единственным «инструментом» для уничтожения хищников и грызунов был терьер. Разные типы терьеров развивались в зависимости от животных, с которыми они должны были расправляться, от комплекса выполняемых работ и условий местности.
Широкогрудые, крепкие силихэмы, разводимые в Уэльсе, могучие мощные глен-офимаалы были непревзойденными барсучниками. Стройные, легкие, высоконогие манчестеры и бедлингтоны, несущие в своих жилах кровь небольшой борзой — випета. снискали славу непревзойденных крысоловов и охотников на диких кроликов. Мелкие, приземистые терьеры Шотландии работали в сложнейших условиях скалистых нор, а терьеры Ирландии служили почти универсальными охотничьими собаками, работая в норах, в поле и в воле, охраняли скот и хозяйские дома. Именно поэтому они крупнее остальных терьеров Британских островов.
Работа преимущественно по лисам сформировала у фокстерьеров узкий фронт и небольшой рост при квадратном формате. Внешний вид бордеров также сформировала охота: достаточно длинные ноги, чтобы собака могла сопровождать всадника, толстая, свободная кожа, даюшая собаке маневр в узкостях нор, когда терьер может двигаться в пределах своей шкуры, и такой объем грудной клетки, который одновременно дает простор сердцу и легким и легко обхватывается за холкой пальцами средней по размеру мужской ладони. Но какими бы особенностями внешности ни отличались терьеры, все они работали по любому объекту охоты, определенному для них человеком.
Оформление внешности терьеров в понимании современных пород происходило в течение второй половины XIX — XX вв., в этот же период устанавливались сегодняшние названия пород. Но и старинные терьеры, более примитивные и грубые, со своими местными названиями исправно выполняли нужную работу, не облагороженную плодами цивилизации. Особенности их экстерьера закладывались изначально, поскольку для разведения человек отбирал только собак, пригодных в данной местности. Все терьеры обладали мощными челюстями, крупными, не по росту, зубами и молниеносной реакцией.
Усовершенствование охотничьего оружия, способов охоты, а главное, изменения в социально-экономической жизни Англии, повлекли за собой переориентацию хозяйственной функции части терьеров на спортивно-охотничью. Норного зверя начинают добывать, не только заботясь о сохранности птичников и молодняка скота, но ради спортивного трофея, ради интересного времяпрепровождения и развлечения. Норной охотой не брезгуют аристократы. Ее распространение в Англии относится, очевидно, к XV — XVI вв., спортивная охота проводится преимущественно на лис.
В 1576 г. Георг Турбервиль обращал внимание читателя на практические обстоятельства. В переводе со староанглийского это выглядит так: «Лорд или джентльмен, который хочет развлечься норной охотой, должен иметь при себе полдюжины вещей, чтобы было на чем лежать на земле, слушая работу терьера, некоторые используют для этого надувную подушку, сделанную из кожи и хорошо укрепленную со всех четырех сторон. С одного угла подушка имеет трубочку, через которую наполняется воздухом. Когда подушка хорошо надута, трубку перекрывают, подушку кладут на землю и ложатся на нее. Но такое времяпровождение имеет ряд отрицательных сторон. И если лорд или джентльмен мало обращает внимания на то, что земля холодная и сырая, то он рискует заполучить хроническую болезнь».
В спортивной норной охоте представителей имущих классов использовался в том числе староанглийский черноподпалый терьер. Кто еще мог платить по 5 гиней за хорошего рабочего терьера в начале XIX в.? Или приобрести помет из 7 щенков за 120 гиней?
Использование терьеров в спортивной охоте не освобождало их от хозяйственных обязанностей в сельской местности и от санитарно-гигиенической службы по уничтожению грызунов в городах. Круг выполняемых терьерами работ расширялся.
Работа терьера по лисице состояла и состоит в том, что терьер самостоятельно, с желанием норился, при помощи чутья разыскивал зверя, ориентируясь в лабиринте ходов норы, и при необходимости преследовал лису по подземным коридорам. Работа заканчивалась либо выгоном зверя на поверхность, где его отстреливал охотник или ловил в сеть, либо вытаскиванием из норы в задушенном или полузадушенном состоянии, либо, если зверь занял оборонительную позицию в каком-либо тупике норы, собака непрерывной отдачей голоса обозначала место своего контакта с хищником. Руководствуясь голосом терьера, английский охотник вскрывал нору и доставал собаку и ее добычу. Отдача голоса необходима и при работе на выгон — охотник должен знать, на какой отнорок собака гонит зверя, поэтому терьер непрестанно отдавал голос — и преследуя зверя и вступив с ним в непосредственный контакт.
Норная охота с уэльским терьером
Нередко в разветвленные норы охотники пускали двух-трех терьеров, но при этом люди должны были быть уверены, что собаки не передерутся из-за добычи, а будут помогать друг другу. Такая контактность культивировалась, например, у бордеров и лейклендов. Денди-динмонты были столь злобны, что работать могли только поодиночке. В бытовых условиях они частенько затевали грызню. По лисам работали предки фокстерьеров и вельшей, норвичей и норфолков, джек-расселов и денди-динмонтов, бедлинггонов, бордеров и лейклендов.
В приграничных районах Англии и Озерном Крае горные лисы отличались особо крупными размерами, некоторые особи достигали 9 кг.
Убежище они находили в скалах, в расщелинах, между камнями. Такие условия работы требовали от местных терьеров особой сноровки и ловкости, умения совершать прыжки в узких, стесненных местах. Терьеры Шотландии также работали в горах. Маленькие, необычайно проворные, азартные, они проникали в любое отверстие, куда уходила лиса. Собаки обладали при этом маневренностью, двигаясь не только вперед, но и назад.
Терьер, работающий в норе на всех этапах с голосом, представляет большое удобство. Однако были собаки, которые в силу обстоятельств работали молча, и по этому признаку велось разведение.
Как известно, английское общество славится своей приверженностью древним традициям, флегматичный полисмен, зачастую до сих пор конный, или вычурный бифитер - охранник королевского дворца, - как и непременный пятичасовой чай, давно уже стали визитной карточкой Туманного Альбиона и, если предположить, что вдруг всё это исчезнет, останется только воскликнуть: Чем это не старая добрая Англия!»
Консервативный традиционализм англичан, придающий этой нации неповторимый колорит, настолько упрочен в национальном сознании, что, наряду с красивыми и экзотическими штрихами прошлого, в повседневной жизни британцев встречаются традиции и обычаи, от которых веет жутковатым холодком средневековья. Одна из этих традиций - парфорсная охота (травля зверей собаками).
Королевская охота на лис в Англии
Началось эта забава настолько давно, что никто толком и не знает, где и как это произошло впервые. Конная травля лис собаками впервые упомянута в письменных источниках, датированных четвёртым веком до нашей эры, хотя существует множество косвенных доказательств того, что это занятие насчитывало тогда уже несколько веков своей истории. Страстным поклонником лисьей травли был, к слову сказать, Александр Македонский, что также зафиксировано историографами.
В Британию, как принято полагать, этот вид охоты был занесён римлянами, и с этих пор можно отсчитывать начало традиции так же, как и датировать появление современного названия этого вида спорта. Впрочем, в средние века, время кровопролитных войн и тяжёлых доспехов, парфорсная охота не представляла собой ни промыслового занятия, ни вида спорта. В те времена, как это нередко случается и сегодня, лисья травля была рутинным занятием сельских фермеров, регулировавших таким образом поголовье этих животных. Последнее было необходимо в свете того, что лисы представляют собой одну из самых больших угроз для домашних птиц или, например, молочных ягнят.
Парфорсная охота как кодифицированная традиция возникла в 1420 году, когда по приказу короля Эдуарда II были опубликованы подробные инструкции для охотников. Впрочем, первые попытки привить забаву предпринимал ещё Ричард Львиное Сердце, который впервые увидел травлю борзыми во время своих крестовых походов. Однако у самого прославленного английского монарха, похоже, нашлись более неотложные дела, так и не позволившие ему получить ещё один венценосный титул - родоначальника парфорсной охоты в Британии. Да и приживалась новая забава, по всей видимости, туго.
Первые организованные парфорсные охоты зафиксированы лишь в XVII веке. Одной из причин «тяжёлого детства» традиции, скорее всего, стала конкуренция со стороны не менее древней и зрелищной забавы - соколиной охоты. Однако по мере её отмирания парфорсная охота всё больше укоренялась в жизни английского общества, более того, начался экспорт новой забавы за океан.
В 1747 году под руководством Томаса, шестого лорда Файрфакса, первая лисья травля была организована в Америке. Одним из страстных приверженцев парфорсной охоты в Новом Свете стал первый президент США Джордж Вашингтон. Как свидетельствуют историографы, он даже держал для этих целей собственную свору собак. В 1840 году на севере штата Виргиния был учреждён первый клуб любителей нового вида спорта. Кстати, он существует и сегодня, называясь «Пьедмонт Фоксхаундс».
Еще пятью годами позже парфорсная охота укоренилась в Австралии, где эта забава обернулась, наверное, первым в истории человечества экологическим бедствием.
Проблема состояла в том, что практика парфорсной охоты, заключавшаяся в долгой, изнуряющей погоне своры собак за одинокой лисицей, требовала того, чтобы объект травли был хорошо заметен издалека. Для этих целей идеальны были обитающие на британских островах ярко-рыжие лисицы Vulpes Fulva, но совершенно не подходили «бледные» американские Vulpes Fulva. Проблема была решена просто, и идеологический экспорт забавы превратился в фактический экспорт лисиц. И если в США Vulpes Fulva гармонично вписались в экологическую систему континента, то в Австралии, где лисы не водились никогда, они занимали свою экологическую нишу с кровавым боем. Как утверждают биологи, укоренение лис в Австралии стоило существования, как минимум, двадцати видам млекопитающих. При этом истребление редких видов лисицами в Австралии продолжается и сегодня, особенно в свете того, что на зелёном континенте регулирующая поголовье парфорсная охота так и не прижилась.
В Старом и Новом Свете всё происходило не столь драматично. На фоне идейного противостояния двух континентов здесь сложились две параллельных школы парфорсной охоты, конкурирующих до сегодняшнего дня. Английская школа отличается чопорностью предписаний Эдуарда II. На охоту следует выезжать исключительно в красном камзоле, окружённым сворой борзых собак исключительно породы грейхаунд, да и травить положено только вышеупомянутую Vulpes Fulva.
Конечно, можно надеть и чёрный камзол, но настоящий «мастер» себе такого не позволит никогда. Американский подход, как и во многих других вопросах, оказался гораздо проще. Выезжать на охоту необходимо, а вот что при этом надевать, это уже совершенно второстепенный вопрос. В Британии перед началом охоты непременно принято выпивать бокал виски с имбирным элем, но ни в коем случае больше.
Кстати, «лисица» - это тоже своего рода обобщение. В роли объекта охоты может оказаться заяц, койот и даже степной волк, которые все равно будут называться «лисицами». При этом, английская традиция требует непременно затравить жертву, на худой конец, пристрелив её.
Неудивительно, что традиционно предписанный к охоте грейхаунд является одной из наиболее распространённых в Британии пород собак. Эта крепкая, сильная и гармонично сложенная собака, по всей видимости, даже старше самой парфорсной охоты. Как предполагают специалисты, эта порода была выведена еще финикийцами. Среди предков грейхаунда прослеживается арабская борзая, хотя грейхаунд, несомненно, крепче и менее требователен к климатическим условиям.
Среда, 08 Фев 2012
В Англии разразился очередной спор вокруг традиционной охоты на лис. Охоту на лис с использованием собак
отменили в Англии в 2006 году. Защитники животных смогли надавить на правительство, и благодаря поддержке Тони Блэра закон был принят.
Английская охота на лис имеет очень древние корни. Стоит отметить, что эта забава пользуется популярностью только у привилегированных сословий. Лорды и графы, принимая у себя гостей, развлекают их погоней за лисицами на конях с использование охотничьих собак. Защитники животных посчитали, что такая охота
на животных слишком жестокая и в нашем современном мире не должна проводиться. Однако англичане хоть и законопослушный народ, но отступать так просто от своих обычаев они не готовы, и они нашли лазейки в законе.
Охота на лис запрещена только с использованием охотничьих собак, но выгуливать собак на лошади не запрещено, а куда побежит собака и мало ли за кем она побежит. Нюанс только в том, что лису нужно убить из ружья так, чтобы животное не мучилось. Рождественская пора – самое время охоты на лис
, и не удивительно, что споры разгорелись именно в это время. Однако многие считаю, что спор об охоте на лис не что иное, как отвод глаз общественности от важных вопрос, таких как рост цен, увеличение безработицы.
За отмену охоты выступают многие патетические деятели, в том числе и министр сельского хозяйства Дэвид Кэмерон. Совершенно точно, что спор вспыхнет с новой силой после предстоящих Олимпийских игр и сторонники охоты на лис настроены очень серьезно: вряд ли, что борцам за права животных хватит сил оставить запрет в силе.
Иногда так не охота выезжать из дома, хочется посидеть в уютном кресле и что бы тебе все привезли дамой. Такая возможность есть — Шины Yokohama дешево с доставкой . И не нужно часа стоять в пробке, можно просто нажать на клавишу и ваши шины найдут вас сами.
